Одно она знала точно: с этих пор ни один бритт не будет больше бояться топота римских колонн по дорогам его земли. Она подстегнула лошадей, и колесница покатилась, вздрагивая на камнях, к форуму.
Здесь она собрала свою армию. Болыпйнство воинов выглядели истощенными. Три дня быстрой ходьбы с самым минимумом еды, три дня сражений с римлянами ослабили даже сильнейших. Некоторые все еще держались настороженно, не выпускали из рук оружия, опасаясь внезапной атаки. Кто-то, опьяненный победой над столькими римлянами, уже смеялся и обнимал женщин. А кто-то просто лежал на земле или пил вино, принесенное из каких-то из домов.
Боудика остановила колесницу и услышала рев приветствий. И ицены, и тринованты признали ее как своего вождя, они видели, как жестко, разумно и неутомимо сражалась она все эти три дня. Вначале они следовали за ней по приказу, но теперь — потому, что она вела к победе.
Но лицо Боудики не светилось улыбкой, напротив, оно вдруг исказилось яростью. Она резко прошла через кольцо стражи и вышла на середину площади, где были собраны пленники.
Один из воинов-бриттов, улыбаясь, предложил ей вина, но она в гневе отбросила фляжку. Постепенно смех вокруг стих.
— Вот так вы все и умрете! — прокричала она. — Умрете, пьянствуя и буйствуя, как обыкновенная толпа. Вот как победит вас Рим! Если вы думаете, что одержали сегодня великую победу и теперь можете ее праздновать, то завтра точно будете мертвы! Именно так был побежден Каратак и его армия. Вот почему его борьба не избавила от цепей тысячи бриттов, а ведь он мог править как король! Ты! — Она указала на полуобнаженную женщину иценов, которая в экстазе победы обнималась на земле с несколькими мужчинами сразу.
Испуганная женщина поправила одежду и встала.
— Подойди к своей королеве! — приказала Боудика.
Еле переводя дыхание, женщина подошла.
— Ты и все те, кто бросил свои мечи ради утех, — уже виновны. Те, кто пил вино и затмил свой разум, предали бриттов, что рисковали своими жизнями. Такие как ты достойны только смерти!
Вокруг раздался ропот непонимания. Триумф оборачивался позором.
— На колени! — приказала Боудика, бесконечно грозная в своей ярости.
Женщина пала на колени, ее сотрясли рыдания.
Подняв меч, Боудика выкрикнула:
— Это наказание ждет всех, кто ослушается моего приказа!
В ужасе бритты смотрели, как клинок опускается на шею несчастной. Но в последний момент королева отвела руку, и меч лишь высек искры из камня мостовой.
Раздался общий вздох, а женщина вскрикнула и лишилась чувств.
— Слушайте меня, бритты! Когда мы вступили в город, я сохранила жизнь одному доброму римлянину. Поэтому справедливо, если теперь я оставляю жизнь одному тупому бритту. Но будьте уверены: это — последний раз, когда я проявляю к вам снисходительность. Любое нарушение приказов кем бы то ни было приведет к немедленной смерти. Любая трусость будет караться смертью. И тем более любое своеволие, непочтение или бегство с поля боя тоже будут караться смертью! Я все сказала.
Воины глядели друг на друга, пытаясь понять причину такого гнева своей королевы. Разве они только что не одержали большую победу? И теперь их карают в самый момент триумфа. Разве для этого они сражались и рисковали своими жизнями?
Словно почувствовав это настроение, королева снова возвысила голос:
— Армия Боудики точно проиграет Риму, если будет пить, плясать и веселиться, словно на празднике! Мы можем разбить римскую армию только дисциплиной, столь же твердой, как сама римская сталь. С этого момента, бритты, вы будете есть, спать, улыбаться и дышать, когда я это позволю! Все несогласные могут сейчас уйти… Но, сделав это, они до конца своей жизни будут рабами. Те, кто останется, пусть поклянутся нашими богами, что будут подчиняться мне во всем. Я знаю Рим и его армию, и только я, Боудика, ваша королева, поведу вас к победе и свободе.
Она замолчала и, затаив дыхание, ждала ответа. Ее речь была встречена тяжелым молчанием. У нее упало сердце. Неужели она выиграла только мелкую стычку и проиграла всю войну в самом ее начале? Этим закончится ее победа? Она молча помолилась богам, чтобы ее воины поняли, что лишь единство позволит им победить.
Молчание прерывалось лишь треском горевших домов. Она проиграла! Она стала королевой без народа, женщиной без положения и состояния, полководцем без армии. Она уже собралась повернуть к колеснице с дочерьми, чтобы отправиться в забвение, когда вдруг один из воинов прокричал издалека:
— Я клянусь богами, что последую за тобой, Боудика! И буду делать так, как ты прикажешь!
Ему вторили другие, и скоро все они принесли клятву своей королеве. А она с трудом сдерживала слезы.
Первым ее решением на следующий день было отправить группу из двадцати воинов в рейд на юг и восток от города Лондиния. Там они должны были выждать, пока не появится римский корабль. Все римляне должны были быть схвачены. Если кто-либо из них окажется прокуратором Британии Децианом Цатом, то его следовало в цепях доставить к Боудике.
Второй приказ — обыскать все дома, оставшиеся в южной части города, начиная с ближайших к форуму и до самой городской стены. Нужно было обшарить и общественные здания, все крыши и подвалы и найти жителей, которые смогли спрятаться. После обыска каждый дом должен был быть сожжен дотла. Она решила лично проследить за разрушением общественных зданий, особенно огромного храма Клавдия, ради строительства которого из бриттов безжалостно выжимались дополнительные налоги. Одним ударом топора она снесла уродливую голову так называемого «бога» и приказала бросить ее в реку как дань собственным богам. Она также проследила, чтобы статуя римской богини победы была снята с пьедестала и поставлена спиной к форуму и баракам ветеранов — в знак того, что победа отныне отвернулась от римлян.
А потом Боудика приказала, чтобы все оставшиеся в живых римляне были в цепях приведены к форуму на позор и казнь. Что она особенно желала сделать, так это отыскать отставных солдат римской армии, живших в ближних бараках. Она намеренно оставила их напоследок, приказав запереть живущих в том самом бараке, где насиловали ее дочерей, дабы мерзавцы сидели там и знали, что все остальные в городе уже казнены и скоро придет их время. Чем дольше будут они ждать в страхе перед неизбежным, тем слаще будет месть.
Своим воинам Боудика сказала:
— У меня припасено для них особое наказание. Эти звери мучили моих дочерей. Постарайтесь никого из них не убить.
Деревянная дверь была открыта пинком ноги, из темноты пахнуло вонью людей, долго томившихся в тесном помещении. Барак был заперт уже несколько дней, в нем пахло мочой и страхом. С мечом в одной руке и кинжалом в другой, ожидая внезапного нападения, вошла Боудика с десятью своими воинами.
И нападение последовало. Десятка два людей в доспехах, с мечами и копьями кинулись на нее с криком «Смерть шлюхе!»
В первом ряду нападавших было только трое, больше не позволяло малое пространство. Боудика и ее люди внезапно упали на колени, и нападавшие, не понимая, что происходит, замедлили шаг. Тогда, как было уговорено, воины позади Боудики стали стрелять в незащищенные части тел нападавших. Одного спас панцирь, но двое других рухнули со стрелами в шее и голове. Боудика приказала наступать, и остальные римляне оказались в ловушке, так как не могли перелезть через тела погибших и раненого. Они растерялись и теперь с ужасом смотрели, как королева в доспехах указывает на них своим мечом.
Один из ветеранов призвал остальных встать и сражаться, но Боудика повторила уже проделанный маневр, и еще несколько римлян были ранены или убиты.
— Вы побеждены! Сдаетесь? — прокричала им Боудика.