— Ну-ну, — сказала Тереза.
Она снова обратилась к наместнику.
— Хорошо. Почему мы?
Короткий и прямо поставленный вопрос прозвучал резко и почти вызывающе. Ваделар снова подумал о том, сколько эта женщина знает на самом деле, а о чем только догадывается.
— Не понимаю, ваше благородие, — осторожно сказал он.
— Какое к этому отношение имеет Акалия? Это дело дартанского трибунала. Ну и Дартанского легиона. Но ведь не мое и тем более не твое, наместник.
— Почему «тем более»?
— Потому что я знаю нашу подсотницу-гвардейца и могу ей кое-что посоветовать. Я знаю и Йокеса, он для меня вполне предсказуем, насколько солдат может быть предсказуем для кого-либо в Шерере. И наконец, у меня есть войско, которое может помочь интересам империи там, где Дартанский легион не справится. Это не мое дело, но, скажем так, я могу пригодиться. А ты, господин?
Ваделар молчал.
— Вряд ли у тебя есть собственные шпионы в Сей Айе. Они есть в лучшем случае у дартанского трибунала, поскольку пуща — это ведь Дартан. То есть все сведения, которыми ты со мной поделился, были тебе переданы из Роллайны, причем по распоряжению из Сенелетты, поскольку именно там находится верховный судья. Переданы очень, очень неохотно. — Она с неприкрытой издевкой улыбнулась. — Спокойно, ваше высокоблагородие, мне ведь прекрасно известно, сколь ревностно трибунал охраняет свои тайны. Даже от своих людей.
На это ответить было нечего. Комендант Акалии прекрасно знала, что говорит.
— Тебе поручено за мной следить, — обвинительным тоном заявила она. — Я могу оказаться достаточно сильна, что для кого-то крайне нежелательно. Вот почему это дело поручили тебе, господин, — поскольку ты единственный в этой части империи, кто способен отравить мне жизнь. Но чего боится Кирлан? Что я со дня на день объявлю Тройное пограничье каким-нибудь удельным княжеством?
После долгого молчания она повернулась к подсотнице.
— Он мне ничего не скажет, Агатра. Ну так, может, скажешь ты? Я не хочу вытягивать из тебя никаких тайн, — предупредила она, — ты солдат и подчиняешься приказам. Я спрашиваю о твоих… скажем так, соображениях. О чем-то, чем ты могла бы со мной поделиться.
Подсотница бросила взгляд на Ваделара, потом снова на Терезу.
— Ну… гм… я разговаривала с ее императорским высочеством…
Тереза едва не подняла брови.
Дело было весьма серьезным, а Агатра явно не была подсотницей. По крайней мере на звание выше. Вырезанный полукруглыми зубцами мундир был лишь прикрытием, не более того. Оставив на потом мысли о том, что это, собственно, означает, тысячница показала, что готова слушать.
— Я обратила внимание императрицы на численность войска Сей Айе. Она сказала кое-что в том смысле, что Акалия ее вполне уравновесит.
— Каким чудом? — удивилась Тереза. — У меня здесь три сотни людей.
Неожиданно она откинулась назад.
— Неправда, — ответила она сама себе. — Я могу набрать почти тысячу солдат — достаточно, чтобы вывести гарнизон на уровень военного времени.
Бросив взгляд на Ваделара, она убедилась, что Агатра дала ей хороший намек. Но — развернуть легион до численности, предусмотренной военным временем? Подобный приказ мог отдать в провинции лишь князь — представитель императора. А в случае Акалии — сам император.
«Ну а кто же еще? — мысленно спросила она сама себя. — Естественно, что Кирлан придает этому вопросу очень большое значение. Большее, чем я полагала».
— Три года назад, когда рушился Громбелард, — сказала она, — я предлагала перевести мой легион на военное положение. Согласия я не получила. Неужели эта история с пущей важнее, чем развал целой провинции? Да говори же наконец, ваше высокоблагородие! — разозлилась она. — Ты что-нибудь об этом знаешь? Я должна перейти на военное положение? Когда? За два дня мне этого не сделать.
— Подобная возможность… обсуждается.
— Из-за Буковой пущи?
— Не только. В Громбеларде положение все хуже. Но сама Буковая пуща платит в имперскую казну больше, чем когда-либо платил весь Громбелард, ваше благородие, — холодно заметил урядник.
Это было близко к истине. Доходы от Громбеларда были, естественно, больше, чем от пущи, но расходы… Империя постоянно доплачивала Горной провинции. Содержание там легионов окупалось, поскольку лишь силой можно было укротить разбойничью стихию этого края. Чтобы плодородным пограничьям Армекта и Дартана не угрожали грабительские набеги, Громбелард следовало держать в границах империи. Но только поэтому. Сам по себе он не представлял почти никакой ценности — в отличие от Буковой пущи.