Тай взбирался на костер своей сестры. По-видимому, это было непросто — дрова были сложены так, чтобы они максимально хорошо горели, а не для того, чтобы по ним взбирались, но он все равно находил выступы для опоры. Он был уже достаточно высоко над землей, и Кит почувствовал, как сквозь него пробежала волна страха при мысли о том, что произойдет, если одно из бревен выпадет и Тай сорвется. Кит двинулся вслед за ним, не задумываясь, но почувствовал руку на вороте. Диана дернула его назад.
— Нет, — сказала она. Ее лицо было мрачным. — Не ты.
Не ты. Кит сразу понял, что она имела ввиду: Джулиан Блэкторн уже бежал, протолкнувшись мимо возмущенно кричащего Инквизитора, он прыгнул к костру. Он начал взбираться вслед за своим братом.
* * *
— Джулиан! — окликнула Эмма, сомневаясь, что он услышит ее. Теперь кричали все: стража Совета, скорбящие, Консул и Инквизитор. Зара и ее друзья смеялись, указывая на Тая. Он уже почти достиг вершины костра и, казалось, не слышал никого и ничего вокруг: он поднимался с завидным упорством. Джулиан под ним поднимался более осторожно и не мог сравниться с ним по скорости.
Только Блэкторны были совершенно безмолвны. Эмма попыталась продвинуться вперед, но Кристина схватила ее за запястье, качая головой.
— Не надо…это не безопасно, лучше не отвлекать Джулиана…
Тай достиг платформы на вершине костра. Он сел рядом с телом своей сестры.
— Тай, — тихо всхлипнула Хелен.
На вершине костра было не укрыться от ветра. Волосы хлестали Тая по лицу, когда он склонился над Ливви. Выглядело так, будто он касался ее сложенных рук. Эмма ощутила волну печали, словно удар в живот, затем ее захлестнула волна беспокойства.
Джулиан взобрался на платформу рядом с Таем и Ливви. Он опустился на колени рядом со своим братом. Они были похожи на две бледные шахматные фигуры, только цвет их волос, у Тая немного темнее, отличал их.
Эмма почувствовала биение своего сердца в горле. Самым сложным для нее было сейчас стоять и не бежать к костру. Все остальное, кроме Джулиана и Тая, казалось далеким, даже смех Зары и ее друзей, предлагавших Безмолвным братьям зажечь костер, сжечь Тая и Джулиана вместе с Ливви, раз они так сильно хотят быть с ней.
Она чувствовала, как рядом с ней напряглась Кристина. Марк шел по траве, к кострам. Зара и ее друзья теперь перешептывались о нем, о его заостренных ушах, его крови фейри. Марк решительно опустил голову, и Эмма больше не могла это терпеть: она вырвалась из хватки Кристины и побежала по траве. Если Марк собирался пойти за Джулианом и Таем, то и она тоже.
Она мельком увидела Джию, Маризу и Джослин — все они стояли неподвижно в ужасе. Сумеречные охотники не вели себя так. Они не устраивали спектакль из своего горя. Они не кричали, не гневались, не падали, не срывались и не взбирались на костры.
Джулиан наклонился и заключил лицо брата в ладони. Это выглядело бы нежно, если бы не это место. Эмма могла представить, насколько это было трудно для него: он ненавидел показывать эмоции перед кем-то, кому он не мог доверять, но, похоже, он об этом не думал; он шептал что-то Таю, их лбы почти соприкасались.
— Лестница, — сказала Эмма Марку, и он кивнул, ничего не спрашивая.
Они растолкали кучку зевак и схватили одну из тяжелых лестниц, которую Безмолвные братья принесли на поле, и поставили ее к костру Ливви.
— Джулиан, — позвала Эмма, и увидела, что он взглянул на нее. Они с Марком крепко держали лестницу. Где-то вдали Гораций кричал им, чтобы они оставили их в покое, и чтобы стража Совета пришла и стащила мальчиков вниз.
Но никто не двигался.
Джулиан коснулся щеки Тая, Тай замешкался, быстро обхватил себя руками, затем опустил их и последовал за Джулианом вниз. Джулиан спустился первым. Коснувшись земли он не отошел, а развернулся к Таю и смотрел вверх, готовый подхватить брата, если тот упадет.
Оказавшись внизу, Тай отошел от костра. Не останавливаясь, чтобы отдышаться, он направлялся к Киту и Диане.
Кто-то кричал им, чтобы они убрали лестницу. Марк взял ее и отнес Безмолвным братьям. Эмма взяла Джулиана за запястья и осторожно отвела его от костра.
Он выглядел оглушенным, как будто его ударили с такой силой, что у него закружилась голова. Она остановилась на некотором расстоянии от других людей и взяла обе его руки в свои. Никто не подумает, что в этом есть что-то странное, это была обычная привязанность между парабатаями. И все же она вздрогнула, ощутив прикосновение к нему, ужас ситуации, и увидев его пустой взгляд.
— Джулиан, — позвала она, и он поморщился.
— Мои руки, — сказал он, его голос звучал удивленно. — Я не почувствовал.