- А про Серёгу вы что ему сказали? - быстро спросила Жучка.
- То же, что и тебе тогда - Серёжа просто сильно переутомился и пока находится в больнице.
- Он должен всё узнать сейчас, и не по телефону. У вас здесь есть Интернет?
Ольга Васильевна развела руками:
- Я переехала сюда только вчера.
- Понятно. А в метро есть "Евросеть" или "Связной" или ещё что-нибудь? Я сбегаю, куплю модем.
- Возле метро есть магазин электроники, но, Варя... - Ольга Васильевна озабоченно следила за тем, как она поспешно накидывает куртку. - Уже поздно, там, может быть, всё закрыто. Подожди, пойдём вместе - здесь не самый фешенебельный район, у нас, бывает, хулиганы шалят.
Жучка, не удержавшись, прыснула - ну и словечко!
- Шалит... печень господина Атоса.
- Варя...
- Если что, я вам позвоню. И вы вызовете им "Скорую", - засмеялась Жучка, сбегая вниз по лестнице.
* * *
Ну конечно, трое чуть поддатых парней лет семнадцати остановили её сразу на задворках дома. И, услышав сзади: "Эй, кисуля, куда бежишь?", - Жучка опять захохотала. За эти несколько часов в Москве она смеялась, наверное, чаще, чем за последние месяцы в Штатах.
Парни остановились, недоумённо переглядываясь. Эдакого они, конечно, не ожидали от одинокой красивой девки, неплохо прикинутой.
- Больная, что ли? - растерянно озвучил общую мысль тот из них, кто стоял впереди - крепкий, плечистый, в распахнутой куртке и надвинутой на самые глаза чёрной вязаной шапочке.
- А ты больше по переулкам шустри, красавчик, ещё и не таких встретишь, - посоветовала ему Жучка, обрывая смех. Кулаки у неё прямо-таки чесались. В Пиндосии ей ни разу не приходилось драться, как и заниматься боксом, хотя Король время от времени бурчал, что она могла бы уделать всех в университетской сборной. Она ходила там только в качалку, но знала, что квалификации не растеряла. Тело всё помнило, тело просто изнывало по хорошей смачной драке - немедленному выплеску энергии.
- У меня проблемы, guys, - холодно сообщила Жучка, внимательно следя за противником прищуренными глазами. - Большие проблемы. И мне ох как хочется набить кому-нибудь морду. Так что вперёд и с песней!
Как же, вперёд... Ошалело переглянувшись и невнятно выматерившись, парни отступили и растворились в проулке за домом.
- Да чтоб вы обосрались... - разочарованно пожелала Жучка им вслед. - Чёрт, надо было и правда кисулю из себя скорчить...
Запрокинув голову, она вгляделась в ледяное московское небо в отблесках огней.
...Шквал - чтобы устоять...
Держись, Серёга.
В эти игры играют звери,
Так сыграем же в них и мы -
Засыпать, улетать, не верить
В наступление дней зимы.
Не смотреть в глубину метели
Из окна квартиры своей,
Напролёт двадцать две недели
Грезить сказкой глупой своей.
Согревать друг о друга руки,
Пить за чашкою чашку - чай,
Отрицать печали и муки
И любить лишь цветущий май.
И сгорать ночами в объятьях,
Благовонья цветенья жечь,
И носить только яркие платья,
Заменять улыбками речь.
Не ходить по льду рек замёрзших,
Не любить мёртвый шубы мех,
Взглядом за горизонт унёсшись,
Не сдаваться в унынья грех.
Посмотри мне в глаза - я мёрзну.
Минус двадцать - осознаю.
Не могу отвергнуть реальность,
Дай хоть руку держать твою.
* * *
Обратно от метро Жучка добралась уже без приключений, позвонив по дороге ещё и бабке с Зиночкой, и только улыбалась, слушая их кудахтанье. Об истинной причине своего возвращения она, конечно, не сообщила, сказала только, что Америка ей надоела, и она перевелась в Москву, что было, по крайней мере, в первой части сообщения, не совсем уж неправдой. Обе бабки её поступок горячо одобрили. Американских ценностей они категорически не принимали.
Настроить модем получилось не сразу, но получилось. Попутно они с Ольгой Васильевной наконец перекусили - Жучка машинально жевала, не чувствуя вкуса еды.