Существо посмотрело на Террина. Длинные ресницы мерцали, будто были из белого пепла, а глаза сияли, как огненные опалы.
Террин отпрянул на шаг, чуть не ушел от сияния во тьму. Он еще не встречал такой тени в своем разуме. С момента его одержимости он всегда подавлял это существо, держал его под слоями чаропесен и камня.
«Ч-что ты делаешь?» — спросил он.
Дракончик моргнул, длинные ресницы трепетали, полупрозрачные веки опустились на глаза и поднялись снова. Он молчал, но его взгляд прожигал.
Террин расправил плечи и сжал кулаки. Его последние воспоминания о реальном мире были спутанными. Он помнил только холод вокруг него. Такой холод не могло пережить смертное тело. Он скоро умрет. Он уже должен был умереть.
Он смотрел на тихое создание, разделившее с ним внутренний мир. Он всегда представлял свою тень большой и уродливой. А это изящное сияющее существо… потрясало.
«Парализующий яд уменьшил тебя до этого размера?» — спросил Террин.
«У меня нет размера, — ответила тень. Голос был ясным, как свет ее тела. — Но я уменьшен, да».
Террин кивнул. Он понимал, но не до конца. Он сел перед существом, скрестил ноги и уперся локтями в колени.
«Я умираю, — сказал он. — Мое тело не протянет долго. И ты освободишься».
«Возможно, — пропела тень. — Может, и нет. Мы не знаем, что будет. Мы знаем, что есть».
Было сложно спорить с этим. Террин приподнял бровь и склонил голову.
«Думаю, ты должен меня ненавидеть. За все те годы подавления».
«Должен?» — тень склонила длинную голову, тонкие усы развевались волнами.
«Ну, я не настаиваю. Но это было бы понятно, с моей точки зрения».
«Как печально. Видимо, у тебя неприятная жизнь».
Он снова не мог спорить. Террин опустил голову на ладонь, упираясь локтем в ногу. Он представлял себе разные смерти, но не такую. Запертый в своем разуме, общаясь с духом, захватившим его, будто они были… не друзьями, конечно. Но и не врагами.
Он не ощущал в этом месте время, ведь для царства духов время не было важным. Может, он потерял сознание секунды назад. Может, ему оставалось жить секунды. Но все это ощущалось далеким. Он не мог сейчас торопиться и тревожиться.
Но он не мог отрицать тяжесть духа. Печаль за все, что он не успел сделать, что он хотел сделать. Он снова пытался думать… Айлет… Герард… но мысли не давались ему.
Его тень смотрела на него и молчала.
Наконец, Террин вздохнул и встряхнулся.
«Ты был случаен, ты знал об этом?» — его слова, казалось, замораживали воздух перед его лицом. Когда стало так холодно. Мороз из смертного мира стал проникать сюда.
Крылья его тени дрогнули, словно огонь свечи плясал от ветра.
«Я должен был нести тень Анафему, — продолжил Террин. — Меня учили для этого. Я изучал основы Анафемы. Изучал молитвы, знал все чары и вариации, знал, что ожидать. И когда приблизилось время моей одержимости, Фендрель сам отыскал для меня подходящую тень. Венатор в Нионе умер жестоким образом, и его тень сбежала в лесу. Фендрель охотился на нее месяцами, хотел привезти живой. Это чуть не убило его. Но он знал, что это была правильная тень для меня».
Он склонил голову, глядя на твердую землю под ногами.
«Когда я пришел на церемонию Одержимости, я думал, что был готов к тому, что меня ждало. Но… что-то пошло не так. Не Анафема ворвалась через мой глаз и поселилась в моей душе. Это был ты».
Его тень смотрела на него, тихая и сияющая, как далекая луна.
«Ты пробил все барьеры, все тщательно сплетенные чары. Я не был готов. Я не знал, чем ты был. У меня не было песен или чар, чтобы выстоять перед твоей силой. Ты ударил по моему разуму, — Террин указал взмахом рук на пустошь его разума. — Ты сделал это со мной. И ты превратил мою жизнь в ад на годы. Может, я был жесток, сковав тебя, но разве я ошибся? Я использовал те чары, чтобы выжить. Ты убил бы меня, если бы я не подавил тебя, — он покачал головой. — Ты все еще можешь меня убить».
Длинные трепещущие ресницы снова опустились и поднялись.
«Видимо, это ты должен ненавидеть меня», — сказала тень.
Он ненавидел. Он годами ненавидел это существо всем своим духом.
Террин вздохнул и опустил голову на ладони. Он так устал. Холод, наверное, окутал его полностью. Он скоро умрет.
«Я не ненавижу тебя, — прошептал он. — Уже нет. Но мне интересно… что со мной было бы, если бы не ты?».
Слова сорвались с его губ, лицо появилось перед глазами. Милое строгое лицо. Черные глаза смотрели на него из-под темных бровей. Нежные полные губы медленно растянулись в улыбке. Он все еще помнил тепло этих губ на его, отвечающие на его давление с удивительным пылом.