— Кстати о твоей даме сердца и иных органов. — замялась Валери, чувствуя себя максимально неудобно. Виновато подняв глаза на ошарашенную Мэри Энн, она вздрогнула.
Она видела всё, что произошло с самого начала и её это сильно напугало. Не потому что Лео мог с ней что-то сделать. В таком состоянии, особенно на пике приступа, он даже не слышал никого. Только Валери могла до него достучаться и то, благодаря своим способностям. Девушка испугалась того, что не знала, чем помочь в такой ситуации. Видимо при его приступах она никогда не присутствовала.
Лео открыл глаза и увидел свою возлюбленную.
— Мэри! Ты что здесь делаешь? Я думал, ты к маме уехала.
— Хотела, а потом подумала, куда я уеду? Тут студия, выставка еще не закончилась. Когда ты так резко пропал, я начала перебирать всех твоих друзей, нашла вашу совместную фотку в одном из альбомов. Попросила брата пробить по базе. Вот, познакомиться хотела. Думала ты к ней ушёл.
«Господи, неужели опять?» — закатив глаза подумала Валери, посмотрев на девушку. Та в свою очередь снова начала шмыгать носом.
— Только не вздумай снова заплакать! Иначе я тебя стукну!
— И как, познакомились? — Лео встал с пола и с ироничной суровостью посмотрел на девушку, устало подпирающую плечом стену. — Надеюсь вы не поругались? — спросил он переведя взгляд на подругу, всё ещё сидящую под вешалкой.
— А чего ты так на меня смотришь? — тут же вспылила она, поднявшись на ноги.
— Ничего.
— Вот только не надо выставлять меня в роли адской Сатаны. Ты же знаешь что я не такая!
— Ничего такого. Ты белая и пушистая. — подняв руки перед собой пошёл на попятную парень. — Хоть не передрались, уже радует. — улыбнулся друг детства.
— Ты же знаешь, я бы никогда. — отозвалась Мэри Энн всё ещё хлюпая носом.
— Но решительности хватило, что бы предъявить мне обвинения в похищении чужого сердечка. Ты представь, она действительно решила, что ты решил уйти ко мне.
— Да боже упаси!
— Вот и я о том же. — хмыкнула Валери, не обидевшись на такое резкое высказывание.
— А что мне было думать? — выпалила Мэри Энн, — Я пытаюсь до тебя дозвониться, в ответ тишина. Прихожу на квартиру, никто не открывает. Ты хоть представляешь, как я испугалась? Я не знала что и думать!
— Пойми, я должен был уйти. Ради твоего же блага.
— А объясниться не пробовал?
— И что бы я сказал? Дорогая, извини но меня временами кроет и от этого нет лекарства. Давай-ка договоримся, что во время этих приступов ты будешь вызывать мою подругу, которая может мне помочь. Да это даже звучит как какой-то бред.
— Поэтому ты решил, что лучше всего просто исчезнуть?
— Я не планировал этого. Думал переждать, оттягивал, хотел поговорить уже после твоего возвращения.
— И почему я узнаю об этом вот так вот?
— Потому что я не знал, как сказать. Раньше приступы были редкие и не такие сильные, но сейчас это уже мешает мне жить. Я не хотел усложнять тебе жизнь.
Наблюдая за этой сценой, Валери хотелось съязвить, ведь она предупреждала его. Говорила, что лучше объясниться с девушкой. Но влюблённые бывают упрямее стада баранов. Боятся сделать больно и непременно ранят своей глупостью.
— Так, голубки. Ворковать будете потом. Ещё минута этой мелодрамы и меня стошнит. Так что пошли пить чай!
Глава 2
Остаток дня прошёл в атмосфере полного взаимопонимания. От этой идиллии Валери несколько раз едва не выпустила стеклянный чайник из рук, когда видела целующихся тайком Лео и Мэри Энн. Многое пришлось обсудить, но когда стемнело, парень вызвал такси и уехал домой к своей девушке. В ближайшее время приступов быть не должно, по крайней мере, Валери на это надеялась.
Ей нравилось вести уединённый образ жизни, ведь у неё было всё для счастья. Красивая и просторная квартира, любимая работа, что ещё нужно для того, что бы считать свою жизнь удачно сложившейся? Кто-то скажет что нужна любовь, однако сама девушка только могла фыркнуть в ответ на это. Ведь после череды неудачных отношений, её не сильно тянуло в эти сети. С одной стороны ей иногда хотелось уткнуться в сильное плечо и почувствовать себя как за каменной стеной. Но женщинам семьи Кларк просто не везло с этим. Было ли сие злым роком или вина лежала на непростом характере сильных и независимых женщин, но в один момент мужчина мог уйти за хлебом и не вернуться. И только Элеонора не оставляла попыток построить собственную личную жизнь и заодно помочь с этим дочери.