Он засмеялся, и я приподнялась и потянулась к нему. Он приподнялся, и наши губы соприкоснулись. Я притянула его к себе, его бедра оказались между моими. Мне нужно было, чтобы он был как можно ближе ко мне. Мне нужно было чувствовать его всего, пробовать его на вкус, вдыхать его, пока я не перестану быть уверенной, где начинается он и начинаюсь я.
Наши языки соприкоснулись, и его руки оказались в моих волосах, затем скользнули вниз по моей шее к груди. Его ладони были грубыми, но я выгнулась ему навстречу, поощряя к большему. Его губы переместились на мой подбородок, затем на челюсть, затем на шею. Я застонала, откидывая голову назад, наслаждаясь каждым ощущением.
Я чувствовала его твердость при входе, скользящую и дразнящую. Мои бедра поднимались и опускались, в нетерпении, когда он будет внутри меня. Когда его рот нашел мои соски, я ахнула. Его язык гладил и кружил, в то время как руки ласкали и сжимали. Переходя от одной груди к другой, он увеличил темп. Я провела руками по его спине и, добравшись до бедер, притянула его ближе, обхватив ногами его талию.
Он принял приглашение и вошел в меня одним быстрым движением, не останавливая ощущения, которые дарил своим ртом. Я вскрикнула, выгибая спину в ответ на внезапное усиление удовольствия.
Я целовала каждый участок кожи, до которого могла дотянуться, прижимаясь губами к его плечам, прежде чем снова притянуть его голову к себе, вновь завладевая его губами. Он медленно двигался внутри меня, ощущения были интенсивными и эйфорическими. Я знала, что никогда не смогу насытиться им.
Его поцелуй был страстным и требовательным, в нем было отчаяние, которого я раньше не чувствовала. Я свирепо ответила на него, используя свое тело, чтобы успокоить его. Он ответил, встречая меня с той же силой, когда увеличил скорость своих толчков. Я хватала ртом воздух, и мои бедра двигались в такт с ним, борясь за каждый вздох, когда удовольствие достигло крещендо. Мне пришлось отстраниться, моя голова откинулась назад, глаза закрылись, и я застонала. Вцепившись в простыни, я сдалась, позволив экстазу захлестнуть меня, когда я достигла кульминации.
Отдышавшись, я открыла глаза, затем обхватила ладонью щеку Райвина. Он перестал двигаться и смотрел на меня сверху вниз с довольной улыбкой на губах.
— Ты такая чертовски красивая, когда кончаешь.
Если бы мои щеки не были такими горячими, я бы почувствовала, как к ним приливает румянец.
— Твоя очередь.
Он рассмеялся.
— Я еще не закончил с тобой. — Он обхватил меня руками, приподнял и сел, увлекая за собой. Мои ноги обхватили его бедра, и я сидела у него на коленях, а он все еще был внутри меня. Я резко вдохнула, мои глаза расширились от ощущения новой позы. Он ухмыльнулся.
Он обнял меня, притянув так близко, что наши груди соприкоснулись. Передвинувшись так, чтобы мои колени оказались на кровати, я начала скакать на нем верхом, и на этот раз я увидела, как его глаза расширились. Он застонал, его глаза закрылись, когда я увеличила скорость.
Через несколько мгновений он запустил пальцы в мои волосы и притянул мою голову к себе. Наши губы соприкоснулись, и мы пожирали друг друга. Его руки двигались по моей коже, лаская и разминая мои груди, спускаясь вниз, чтобы обхватить мою задницу, скользили лёгкими поглаживаниями по моей спине. Его прикосновения оставляли покалывающий след везде, куда бы он ни касался, делая все ощущения еще более интенсивными.
Я впилась пальцами в его спину, удерживая его, изо всех сил стараясь оставаться сосредоточенной на своих движениях, пока все ощущения сталкивались. Я быстро достигала своего предела, отчаянно желая продолжать до тех пор, пока не смогу дать Райвину освобождение по его собственному желанию.
Его дыхание было учащенным, и я чувствовала, что он был так же близко, как и я. Я прервала наш поцелуй, переместив губы к его шее. Я облизывала, посасывала и касалась губами его кожи, пробуя на вкус соленый пот. Он откинул голову назад, и его руки замерли, на мгновение задержавшись на моей пояснице, прежде чем он обнял меня и притянул еще ближе. Ощущение потери себя в его объятиях толкнуло меня через край. Моя спина выгнулась, и я издала серию криков, когда освобождение пронеслось по мне, опустошая мой разум от всего, кроме удовольствия, когда забвение настигло меня. Пальцы Райвина впились мне в спину, и он застонал, обретая собственное освобождение.
Я положила голову ему на грудь, вдыхая его запах, пока восстанавливала дыхание. Он наклонился, прижавшись щекой к моей макушке. Мы оставались такими долгое время, настолько близкими, что были почти одним человеком.