Книга за книгой, я впитывала информацию как губка. Спасибо моему старому институтскому учителю, который показал, как качественно, быстро и надолго запоминать информацию, не утомляя себя зубрежкой.
Так пролетели два дня. Нет, может и меньше. Или больше. Я не знаю, ведь свет не гас. И я тут же вспомнила, что в тюрьмах, вроде как, тоже свет на ночь не гасят. Что навело меня на своеобразные ассоциации, если честно.
Но в любом случае, сегодня, как мне кажется, закончится мое затворничество. Дальше необходимо действовать быстро, жестко и не оглядываясь на чужое мнение. И у меня уже готов план. Наметки плана. Черновик из трех пунктов.
Бри говорила, что оставит мне часть своих воспоминаний. И сейчас, глядя на появившуюся в комнате молодую и красивую женщину, откуда-то из моего подсознания выскакивает:
— Простите, госпожа Лаган. Я была не права.
Одновременно с этим я подхватилась с кровати и, прижав к груди левую руку, низко склонилась.
— Но признаешь ты это только оставшись без неба, — укоризненно произнесла драконица щелкнула пальцами. — До завтрака час. Не опаздывай.
«Любящая мать» исчезла так же быстро, как и появилась. Но зато комната серьезно преобразилась! Появилось огромное панорамное окно, стены покрылись золотистым узором, а грубые доски заменил паркет.
В остальном, все осталось так же. Эх, кажется, мне придется принести себе стул. Интересно, если после завтрака я встану и уйду вместе со столь необходимой мне мебелью, это будет очень странно?
— Недостойная госпожа должна переодеться, — раздался за моей спиной скрипучий голос.
Резко развернувшись, я с трудом подавила нецензурщину. Позади меня стояло странное существо. Толстая змея с руками? Карлик, покрытый чешуей со змеиным хвостом?
— Недостойная госпожа опять стоит и смотрит. Молчит. Ничего не меняется, — пробубнило существо себе под нос и странно присвистнуло. — Шиасса выполнила приказ.
— А?
Но кем бы ни была Шиасса, она уже превратилась в черный дымок и исчезла. Что это было?! Что значит «недостойная госпожа»?!
Мне вдруг стало до боли жаль Брианну. Я-то идеальная попаданка — сирота с тяжелым характером, без близких друзей, без детей и без мужчины. Просто три из трех, меня ничего не держало в родном мире.
«Кроме карьеры и образования», вздохнула я про себя. Насмотревшись на всю ту «прелесть», что окружала меня в приюте, я твердо решила, что пробьюсь на самый верх. Пока не упрусь в пресловутый «стеклянный потолок». Кстати да, к моменту своего попадания я в него уже уперлась. Повышали всех, кроме меня. Потому что: «Милая, ну вы же понимаете, что для женщины ваша карьера уже запредельно хороша? Расслабьтесь, оглянитесь по сторонам и живите».
Злость на бывшего начальника и на таинственную Ссершу вновь взбудоражила весь мой новый организм и вокруг меня взвихрилась черно-серебряная дымка. Ну все, Ал… Доркас, добесилась. Сейчас исчезнешь как тот стул.
— Госпожа, госпожа, — раздался тихий голосок. — Сильная госпожа, вкус-сная гос-спожа.
— Вкусная?! Ну-ка покажись, я сама тебя на зуб попробую! — рявкнула я.
И, высказавшись, встала поближе к черной дымке. А то бравада бравадой, а пожить хочется. И вообще, ни разу не слышала о попаданке, которую сожрали бы в первую же неделю!
— Ссерша здесь, гос-спожа.
Передо мной появилась… Ну да, такая же толстенькая змейка с ручками, как и Шиасса. Вот только Шиасса была выше колена, упитанная, лоснящаяся, со сверкающей чешуёй.
Эта же, Ссерша, явно голодала. Тусклая чешуя местами слезала, обнажая серо-розовые проплешины. Большие глаза слезились, а рост… Мне кажется, она была ниже Шиассы. Но подойти ближе и сравнить со своим коленом я не рискнула. А ну как вцепиться? На Земле, в свое время, после укуса собаки можно было получить сорок уколов в живот. Что и как будут колоть после укуса вот такой вот жути… Даже представлять не хочу!
— Пос-свольте служить вам, — змейка таращилась бочком, бочком подбиралась ко мне поближе.
Я, так же бочком, отодвигалась дальше.
— Ссерша много умеет, Ссерша служила многим.
Отступая назад, я запуталась в собственном подоле и рухнула на пол. В тот же момент черная дымка метнулась вперед и… И полностью впиталась в Ссершу! Рукастая змейка тут же полностью преобразилась — чешуя заблестела, глаза стали больше и перестали слезиться, а проплешины на ручках начали стремительно зарастать.
— Клянусь служить госпоже верно и преданно, — без какого-либо посвиста выдала змейка.