Выбрать главу

Собрав все дипломы, профессор строго взглянула поверх склоненных студенческих голов и четко произнесла:

— Все ваши работы пройдут строжайшую проверку. Это вы, впрочем, и сами знаете. Однако же я с гордостью могу сообщить, что в этом году проверять будут не особо доверенные преподаватели, а специальная комиссия! Это выдающиеся люди, драконы и оборотни. Все они были страшно огорчены небольшим скандалом, чье эхо коснулось определенных кругов Берсабы… Мда. Так что, если ваша работа действительно хороша, то… Студентка Анндра, вам плохо?

Лин, застонавшая и уронившая голову на руки, тут же выпрямилась и засияла улыбкой:

— Нет-нет, все прекрасно! Просто пара помарок…

Я сочувственно вздохнула и честно сказала:

— Скорее всего в этот совет и господин Орвалон пролез, так что вряд ли получится скрыть твои, м-м-м, помарки.

Подруга только отмахнулась:

— Да ну, не страшно. Не первый раз опозорюсь, папа не удивится. Тем более, что пару-тройку выражений использует только он и его советник.

— Речевой оборот с конем и вошью? — заинтересовалась я.

— Ага, — уныло отозвалась Лин.

Все-таки ей эта ситуация не безразлична…

Мрачно вздохнув, я посетовала на то, что не догадалась поменяться с подругой чистовыми черновиками ради перепров… Стоп! Это же еще не чистовой сбор!

— Черновик, — выразительно произнесла я.

— А?

— Мы не будем скрывать магией, мы зачирикаем чернилами, — я выразительно дернула бровью. — А кто уж что сквозь почеркушки различит — сам себе злобный кас.

Подруга просияла и шепнула:

— Обожаю твою магию! Профессор по-любому сама все это не потащит — у нее с левитацией плохо. Будет ждать своего аспиранта, а тот лентяй и вечно опаздывает. Мы все успеем!

С трудом дождавшись сигнала к окончанию занятия — профессор долго и вдохновенно вещала о величайшем шансе, выпавшем на нашу долю — мы выскользнули с основным потоком, чтобы позднее, невидимыми, вернуться назад и спрятаться за кафедрой.

Как Лин и предположила, профессор заперла дверь и принялась ждать своего балбеса-аспиранта. Не представляю, если честно, почему его еще никто не выкинул из Академии! Но в данном случае нам это на руку.

Профессор присела на подоконник и, прислонившись к стеклу плечом и лбом, принялась рассматривать парк. Лин же, довольно улыбаясь, выцепила свой диплом и принялась пачкать его чернилами. Я же просто уселась на пол и терпеливо ждала. Если начну помогать, то скорее все испорчу — под столом особо-то и не развернуться.

Тихий треск взломанного дверного заклятья и в комнату вошел самый известный лентяй академии.

«Кобель», одними губами артикулировала Лин.

И это была истинная правда. Не представляю, когда он успевал учиться и выполнять прочие свои обяз…

— Так вот оно что, — едва слышно выдохнула Лин.

Нам было не очень хорошо видно, но томный вздох и недовольное:

— Тебя опять видели с очередной девицей.

— Ты же не хочешь признавать наши отношения, вот мне и приходится лгать. Это только ради тебя.

Лин округлила глаза и я, пока она не успела высказаться, прикрыла ей ладонью рот. И прошипела на ухо:

— Не наше дело. По меньшей мере, не в данный момент.

Гневно сопя, Лин продолжила скрывать под чернильным слоем ругательства, а я, нехорошо улыбаясь, послала в голую спину аспиранта одно небольшое заклятье. В пылу, гм, забот, он его не заметит. А значит следующие сутки будет говорить только правду и ничего кроме правды. Потому что манипулировать влюбленной женщиной последнее дело.

— Поползли? — едва слышно спросила Лин, когда звуки стали совсем уж непристойными.

— Дверь нас выдаст, — вздохнула я и добавила, — как им не страшно делать это у окна? Все ведь увидеть могут.

Как оказалось, этот вопрос дошел и до затуманенной страстью головы профессорши и она шепнула своему аспиранту:

— Мы должны отойти от окна, я совсем обнажена. Ах, прекрати, там могут быть студенты. Ты что, хочешь, чтобы нас увидели?

— Конечно, как иначе я получу свое золото? — развязно выдохнул он.

Я ничего не успела сообразить, как аспирант рыбкой пролетел мимо кафедры. У профессора плохо с левитацией, а не с боёвкой.

— Он труп, — выдавила Лин.

— Мне как-то даже и не жалко, — я пожала плечами.

— Профессора жаль — если она его грохнет, то ее уволят, — глубокомысленно произнесла Лин.

— Если узнают, что мы вносили изменения в черновик после сдачи — нас исключат, — в тон ей ответила я, — но страшно не это. Если профессор узнает, что мы были здесь в момент ее величайшего фиаско…

— Хоронить будет нечего, — мрачно поддакнула Лин.