— Это будет очень маленькое, но очень дорогое одеяльце. Ты беременна?
Она смотрела мне в глаза, а я… Я молчала.
— Ясно, — оборотница кивнула. — Надеюсь, ты понимаешь, что если отец…
— Я не беременна, — выпалила я.
— Угу, — кивнула Вер-Тарна, — так вот. Если не-отец — Драконий Император, то найдется немало желающих воспитать ребенка без тебя. Бастард, рожденный раньше законного наследника — лакомый кусочек. С таким можно и династию подвинуть, и…
— Именно поэтому я не беременна, — четко произнесла я.
— На каждый нос не накинешь пахучий платок, — покачала головой Вер-Тарна. — Кого-то я смогу заткнуть, но не всех, не всех.
— Запах уйдет, — пообещала я.
— Твоя скрывающая магия, — вспомнила Вер-Тарна, — и сколько ты можешь прятать себя?
— Двенадцать часов, — с гордостью произнесла я. — Потом столько же отдыха, и вновь двенадцать часов.
Вер-Тарна вздохнула, осмотрела комнату и уверенно произнесла:
— Я соберу букет. Запах не то, что можно просто скрыть. Он ведь остается и на нас с Лин.
— Я не воняю!
Обидно было так, что чуть слезы не потекли. Но оборотница только головой покачала:
— Определенно нет, но оборотнический нюх это нечто большее, чем просто нюх. Так, надо вспомнить мамины лекции. И почему они казались мне такими неинтересными?
Оставив Вер-Тарну вспоминать материнскую науку, я ушла в свою спальню. В очередной раз погладила колбу с питомцами — туман стал насыщенней — и села на постель с почти готовым черновым вариантом чистовой дипломной работы. Лин хохотала над моей формулировкой как сумасшедшая, но… Что я могу сделать, если так оно и есть?
Страница за страницей я правила собственный текст, превращала заумные формулировки в нормальные предложения и…
Стук в дверь? Лин?
— Да открывай же ты уже! — с какой-то веселой злостью крикнула подруга. — Все проспишь!
— Минуту!
Я бережно собрала листы, пометила, где остановилась и вышла из спальни.
— Сядь, — подруга выглядела встрепанной, сердитой и веселой одновременно.
— Сижу, — я послушно опустилась в кресло. — Что случилось?
— Во-первых, я продала твои пионы за вполне достойную сумму. Но во-вторых, и, не самом деле, в-главных, я принесла новости из дома. Моя матушка хохочет и утирает выступившие от смеха слезы официальным письмом Орвалонов.
Вздрогнув, я потрясенно выдохнула:
— Что они хотят?!
— Тебя, — подруга перестала улыбаться и села в соседнее кресло. — Они хотят тебя. У вас есть колдовской гобелен, где появляются все родственники?
— Мозаика, — я облизнула враз пересохшие губы. — Но имя отца там не отображается.
— Анндра тебя не отдадут, — Лин коснулась моей руки, — ты уже наша.
— Они могут обратиться к Императору, — я криво улыбнулась, — дети священны. Ради ребенка можно простить непутевую дочь.
— Я думала у вас наоборот за это изгоняют, — нахмурилась подруга, — ну, за детей вне брака.
— Да, но я была жемчужиной рода, той, в ком талант и сила пробудились на максимум. Мой ребенок должен был наследовать старшую ветвь семьи. Так что в этом случае отсутствие отца не страшно, — тихо сказала я. — Точнее, даже полезно. Для них. Можно забрать ребенка и ограничить его в общении с матерью-блудницей. Ведь малыш ни в чем не виноват и если воспитать его правильно, то он не повторит ошибок своей недостойной матери.
Лин соскользнула с кресла и присела передо мной:
— Ты же понимаешь, что этого никогда не произойдет?
— Если они обратятся к Императору, то он… Он сразу поймет. Что так, что так — ребенка у меня заберут.
— Вариант соврать ты не рассматриваешь? — прищурилась Лин. — Мол, пока бежала из вашего дворца на меня напали и того-этого. Так что малыш не ваш.
— Когда ребенок родится, сразу станет видно кто его отец — до трех лет у малышей на висках цветет чешуя отцовского оттенка.
— Плохо, — Лин нахмурилась. — Очень плохо.
— Я сообщу Орвалонам, кто отец моего ребенка, — решительно сказала я. — Тогда они не рискнут обращаться к Императору. И давить на меня тоже не рискнут — ребенка с кровью Ларовирров им никто в род не отдаст. А значит старшую ветвь придется подхватывать моему брату, у которого тоже есть свои проблемы. Значит, мы сможем договориться. Они же и помогут мне исчезнуть после выпуска на пять-десять лет.
— А я? — возмутилась Лин.
— И ты, — улыбнулась я, — если захочешь.
— Конечно, — Лин фыркнула, — теперь крестная мать называется матерью по магии, но сути это не меняет — я буду баловать своего магического крестника и все-все ему разрешать.
Мы тихо рассмеялись и я, поднявшись с кресла, принялась за приготовление чая. Новости хоть и были убийственными, но… Но надеюсь, что мой бывший отец придет на встречу без матери. Господин Орвалон принимает решения головой, а не комком противоречивых эмоций, который заменяет моей бывшей матери сердце.