— Этого-то я и боюсь, — вздохнула я.
Лин и Вер-Тарна сдались, присудив вишенкам техническую победу. После чего мы поспешили на завтрак. Мне теперь нужно хорошо питаться, так что придется забыть о «ладно, потом перекушу».
Правда, под испытующим взглядом Лин есть было непросто. И хотя подруга ничего не спрашивала, я прекрасно понимала, что за мысли бродят в ее голове.
— Прости, но и тут драконицам досталось, как ты выражаешься, все самое лучшее, — призналась я в итоге. — У нас не меняются вкусы, не мутит, отеков тоже не будет. Хотя от этой пищи меня и воротит, но, сама знаешь, мне и до этого не нравилось.
Вер-Тарна, севшая с нами в первый раз, тихо фыркнула и искоса посмотрела на своих подруг. Идеально вышколенные оборотницы приветливо улыбались и делали вид, что ничего сверхъестественного не происходит.
— Не то чтобы я хотела тебе чего-то плохого, — проворчала Лин и принялась размазывать по тарелке сероватую кашу, — но неужели нет ни единого минуса?
Отведя взгляд, я пожала плечами. Как не быть? Минусы уравновешивают плюсы.
— Высокая детская смертность, — проронила Вер-Тарна, — как и у оборотней.
— Твою ж… — Лин отбросила ложку, — что мы можем сделать?
— Ничего, — я пожала плечами, — первые три года будут спокойными. Затем пойдут детские стихийные выбросы, каждый из которых может убить ребенка. Затем придет время первого оборота, который может убить ребенка.
— Затем время первого полуоборота, — вместо меня продолжила Вер-Тарна, — который может убить, а может и искалечить дитя. В нас слишком много магии, Лливеллин. Колдовская сила предназначена для поддержания нашего второго облика, но…
— Иногда что-то идет не так и в лучшем случае ребенок становится искрой рода — сильнейшим магом, не имеющим второго облика.
— Или полностью лишенным магии оборотнем, — добавила Вер-Тарна.
— А иногда магия просто распыляет не справившегося с ней малыша, — мой голос дрогнул и я поспешно опустила глаза в тарелку.
— Ограничители? Никто не разработал подходящих ограничителей? — хрипло спросила Лин.
— Развитие останавливается. Знаешь, драконов, на которых в детстве надели сковывающие магию амулеты, очень легко вычислить, — я криво улыбнулась, — они слабы магически и умственно. И, как правило, они поступают всего на год. Больше им не потянуть. Скованная магия ведет к вырождению.
— Старики говорят, что все идет правильно, что всему свое время и место, — Вер-Тарна покачала головой, — а я у матери четвертая дочь. Но старших сестер у меня нет. Когда я родилась мама сделала так, чтобы ее тело больше никогда не смогло зачать. Отец был в ярости, ему был нужен сын.
— У вас ведь отцы начинают общаться с детьми не сразу? — нахмурилась, вспоминая, Лин.
— Да. Девочки выходят из женского дома в тринадцать лет, мальчики в девять, — оборотница неприятно усмехнулась, — считается, что жизнь и смерть ребенка зависит только от женщины. А потому только женщина должна за всем этим наблюдать.
Аппетит пропал окончательно. Я слышала, что у оборотней все еще хуже, чем у драконов. Но не представляла насколько. У нас считается правильным любить и баловать ребенка, чтобы у него было больше желания остаться в этом мире. Чтобы… Чтобы если он ушел к богам, то ушел счастливым и любимым.
— Давайте лучше о магии крови поговорим, — тихо сказала Лин. — А то я как-то резко перестала завидовать, а это грустно.
Отправив подносы с остатками еды на столы для грязной посуды, мы вышли из столовой. Я, не осознавая этого, положила ладонь на живот. Суждено мне плакать или радоваться? Увижу ли я первый полет своего малыша или…
«Увижу. Жизнь и Судьба не могут быть настолько жестоки», решительно подумала я и, расправив плечи, прибавила шаг.
— Правильный настрой, — шепнула Лин.
Зайдя в аудиторию, мы сели на свое обычное место. Разложив писчие принадлежности, изобразили из себя очень хороших девочек. И тут…
— Май, ты видишь то же, что и я?
— Слышу, — уточнила я, — шуршание, как будто мыши где-то роются.
— А я видела два красно-зеленых сгустка, которые выпали из кафедры, а потом втянулись обратно, — прошептала подруга.
Прикрыв лицо ладонью, я искренне пожелала оказаться подальше отсюда. Ведь так и знала, что все будет как всегда!
— Начнем занятие!
От голоса Виернарона я вздрогнула.
Дракон выглядел вполне довольным собой и миром. Он встал за кафедру и сходу огорошил нас тем, что сегодня занятие будет посвящено тому, что мы видели в Прогорклом переулке.
И на протяжении двух часов он говорил о том, как именно он исцелил тех троих. И том, как он подчинил себе ток крови и…