-Волчицей, я опустила и без того тяжелый контакт, слова стали искриться в воздухе.
Мы стояли молчали. В ее глазах исчез нездоровый блеск, она прямиком посмотрела мне в глаза, тихо произнесла:
- Я не хотела тебя напугать, прости пожалуйста. Я была в бешенстве от того, что эта мразь прокляла мою дочь, самым изощренным способом. Понимаешь ли, девочка, это проклятье не снять до тех пор, пока не умрет либо она либо тот кто ее проклял. Правда, та мразь уже мертва, но увы моя дочь все еще волчица. Значит, он переделал проклятье под себя.Хитрый сукин сын. Но есть еще один способ. Я знаю что он был, знаю! она опустилась на колени, и тихо, беззвучно рыдала. Мне стало ее искренне жаль, что ее дочь либо умрет либо будет всю жизнь волком.
Я просидела в раздумьях довольно таки долго, пока ели слышный голос,не произнес :
- Приведи их ко мне. Я хочу их видеть. Ты найдешь дорогу обратно сюда. На Герду надень медальон, она просто не человек, а тебе придется прыгнуть вместе с Никитой.
Женщина выпрямилась, и вышла из дому не проронив больше не слова, я поплелась в раздумьях,и сама не заметила как набрела на этот портал. И тут я остолбенела. Бабушка. Я бросилась в объятья едва сдерживая слои истерические слезы. Я никогда в жизни не была счастлива кого либо увидеть. Вид у нее был превосходный, такой же, какой был до болезни. Я обняла ее и крепче прижалась к ней. Я выше ее хоть и на полторы головы, но меня это не волновало. Так мы простояли молча. Я не верила своему счастью, пока она не сказала:
-Солнышко, тебе пора, как захочешь поговорить приходи, ты же прыгающая, тебе нипочем пространство миров. Главное, искренне пожелай этого.
Она отпустила меня, махая ей рукой и задыхаясь в своих горьких слезах, я шагнула в портал.
Приоткрыв глаза, было светло, лежала я, в той же кровати в какой я и была в том мире. Не думала что миры идентичны бывают. повернув голову, я увидела тихо сопящего рядом Никиту.Он был таким незащищенным. Я смотрела на парня завороженно, пока тот не открыл глаза, и не улыбнулся мне. Лежа мы так и смотрели друг на друга. Он на меня- я на него. Тихо собираясь с мыслями,я произнесла ему два слова:
- Я прыгнула, не скрывая горечи в словах я продолжила, и видела их. И началась истерика. Горькими слезами я захлебывалась, с тихим всхлипом я рассказала о минувших событиях. Слушал он меня внимательно, и лишь я закончила свой рассказ, сказал:
- Медальон при тебе, я вижу,времени не так много до рассвета, нам предстоит сложный путь, в сумеречный лес, там и будем искать то, что просила мать. Я там прежде никогда не бывал,а вот Герда там прекрасно ориентировалась. Только прошу, больше так не пугай меня. Когда мы вернулись, ты была, ну... как тебе сказать, на грани поехавшей крыши, что то бормотала себе под нос, с черной бездной в глазах. Мне удалось тебя успокоить лишь тем, что одел на тебя свой амулет. Я испугался, ты была похожа на монстра. Таких я еще не видовал.
Парень поднялся с кровати, опустил голову между коленей, и думал. Думал о предстоящем походе, куда соваться никак не собирался. Мне захотелось его обнять, он выглядел еще более напуганным чем я. Самое больное, и никогда не заживающее пожирало меня. Я не могла ему сейчас помочь. Не переборов свое сомнительное желание, я его обняла. Медальон сверкнул, и одарил нас спокойствием,вероятно понимал, что свалилось нам на голову. Точнее даже понимала. Мы просидели так около часа, и только потом он обнял меня в ответ. И тут я поняла, что окончательно и бесповоротно влюбилась в Никиту.
5
На мгновение, а может, на целую вечность Аврелий остановился и задумался. Возможно, ему не следовало ввязываться в это опасное дело. Однако, когда в его руках оказался "Свиток легенд", он почувствовал безграничную власть и страх одновременно. Эмоции нахлынули на него мощной волной. На рассвете ему предстояло повести войско против тьмы. Он, человек без статуса и положения, должен был спасти не одну вымирающую расу и не один мир, уже втянутый в войну. Но больше всего его волновало спасение жизней невинных, включая жизнь его беременной жены. Хотя она была далеко от него, он всегда чувствовал её присутствие рядом. Мужчина корил себя за то, что бросил её, и, глядя в горизонт, молча обнял её невидимое облако. Он никогда не боялся иллюзий и презирал их, но сейчас ему хотелось, чтобы она была рядом и чтобы весь этот кошмар прекратился. Он знал, что может погибнуть в этой внушительной битве, но стоял и молча молился, хотя и понимал, что уже продал свою душу и вряд ли его услышат. Начало рассветать. Ноги налились свинцом, в глазах поселился страшный омут, предчувствие его не обмануло. Пора было действовать.