В затихшей аудитории несколько учеников испустили тяжелые вздохи.
– Теперь мы подождем две минуты, – сказал Сакамоти. – Следующей будет ученица номер 1, Мидзуо Инада…
Жестокая процедура все продолжалась.
Но затем, когда Сакура Огава (ученица номер 4) пошла на выход, Сюя кое-что для себя подметил. Сакура сидела в двух столах позади него, в самом последнем ряду. Направляясь к выходу, она небрежно коснулась стола Кадзухико Ямамото, своего возлюбленного, и оставила там листок бумаги. Сакура вполне могла оставить Кадзухико сообщение на том же самом листке, где их заставляли писать «мы будем убивать друг друга».
Сюя не знал, один ли он это увидел. По крайней мере, Сакамоти, похоже, ничего не заметил. Кадзухико схватил листок бумаги и быстро убрал его под стол. А Сюя испытал великое облегчение. Пока не всех их охватило безумие. Узы любви еще только предстояло разрубить.
«Но что в той записке?» – размышлял Сюя, наблюдая за тем, как Сакура выходит из класса. Взглянув на схему, накорябанную Сакамоти на доске, он предположил, что Сакура указала там одну из зон для встречи. Но карта на доске была слишком грубой и вполне могла сильно расходиться с картой у них в рюкзаках. Возможно, она указала общее направление или расстояние. Кроме того, подобное желание встретиться тайком означало лишь то, что они больше никому не доверяют и не сомневаются в намерении остальных их убить. А это в свою очередь означало, что они угодили в ловушку Сакамоти.
«Пусть я понятия не имею, что лежит за пределами этой школы, – подумал Сюя, – но я, по крайней мере, должен подождать снаружи и поговорить с учениками, которые выйдут за мной. Никакие правила Сакамоти мне этого сделать не запрещают. Возможно, сейчас все охвачены паникой и полны подозрений, но, если мы сможем просто собраться вместе и обсудить ситуацию, уверен, нам удастся придумать какой-то план». Плюс к тому Норико выходила сразу за ним (хотя опять же – могла ли она ходить?) Синдзи Мимура также выходил после него. А вот Хироки Сугимура выходил раньше…
Сюя подумал было передать Хироки записку, но он сидел слишком далеко от него. Кроме того, если его засекут, он вполне может получить то же, что и Фумиё Фудзиёси.
Настал черед Хироки Сугимуры. Глаза его ненадолго встретились с глазами Сюи, прежде чем он вышел из класса… но и только. Сюя мысленно простонал. Ему оставалось лишь надеяться, что на уме у Хироки тот же вариант и что он подождет снаружи. Если бы Хироки только смог уговорить остальных тоже подождать…
Следом за Хироки вышла молчаливая и спокойная Мицуко Сома. Сёго Кавада и Кадзуо Кирияма к тому времени уже покинули класс.
По-прежнему жуя резинку, Сёго вышел, изображая полное безразличие на лице. Казалось, для него вообще не существовало ни Сакамоти, ни троицы в камуфляже. Кирияма и Сома тоже не уделили им никакого внимания.
Все верно. Когда Сакамоти сказал, что «есть и другие, кому очень даже хочется этим заняться», остальная часть класса должна была заподозрить именно этих трех учеников. Еще бы – ведь они были «преступниками». Они без малейших колебаний смогли бы убить кого-то ради своего спасения…
Хотя Сюя сомневался, что Кадзуо Кирияма станет это делать. У Кадзуо была своя банда. И банда эта была куда сплоченнее обычной компании закадычных приятелей. Хироси Куронага, Рюхэй Сасагава, Сё Цукиока и Мицуру Нумаи – вот кто еще в нее входил. Правила этой игры превращали всех остальных в твоих врагов, но невозможно было себе представить, чтобы эти пятеро стали друг друга убивать. Кроме того – Сюя это подметил, – пока Кадзуо уходил, его парни выглядели подозрительно спокойными. Должно быть, Кадзуо все-таки сумел передать им записку. Вероятно, он разработал какой-то план спасения для своей банды. Кадзуо был очень даже способен перехитрить хоть все правительство. Разумеется, это также означало, что никому, кроме своих корешей, Кадзуо доверять не станет.
Схожая группировка имелась и у Мицуко Сомы. Однако все они сидели слишком далеко от Хироно Симидзу и Ёсими Яхаги, чтобы было реально передать им записку. «А главное, – подумал Сюя, – Мицуко Сома – девочка. Она нипочем не станет участвовать в этой игре».
По-настоящему Сюю тревожил только Сёго Кавада. Он был сам по себе и ни в какую группировку не входил, у Сёго даже приятеля-то не было. С тех пор как он перевелся к ним в школу, он так ни разу ни с кем и не заговорил. И было в Сёго что-то такое неуловимое. Даже если не принимать во внимание слухи, оставались еще и эти раны у него на теле…