Прошло уже десять лет. Десять грёбаных лет с тех пор, как она стала моей, и двадцать лет с тех пор, как я увидел её в том парке и решил, что она будет моим хаосом.
Но в том-то и дело, что Сильвер не только мой хаос, но и покой. Дом, в который я возвращаюсь каждый день.
Нам пришлось долгое время держать наши отношения в секрете, и, хотя мне нравилось красть её у людей, связывать или трахать в тёмных углах, мне нужно, чтобы мир узнал правду, которую я знал с тех пор, как мне было восемь лет, чёрт возьми.
Сильвер принадлежит мне так же, как я принадлежу ей.
Тот факт, что я наконец-то могу крикнуть об этом всему миру, наполняет меня странным чувством, которого я никогда раньше не испытывал.
Головокружение? Нервозность?
Или, может быть, это... счастье.
До Сильвер я не знал, что означает это слово. После неё это просто означает...моя Бабочка. Мой хаос. Мой мир.
Она понимает, когда мне нужен вызов, и не уклоняется от встречи со мной лицом к лицу. Вот что мне больше всего нравится в Сильвер. Тот факт, что она никогда не отступает и никогда не сдаётся. На самом деле, ей нужен вызов так же сильно, как и мне, и именно поэтому она идеальная девушка для меня.
И поскольку это так, я намерен прожить остаток наших жизней, доказывая этот факт.
Себастьян целует свою дочь в щеку, прежде чем передаёт её мне.
Её улыбка все еще застенчива, но голубые глаза? Чёрт, как они на меня смотрят.
Это я одержим желанием увидеть себя в её глазах, а не наоборот. Я тот, кто не может насытиться тем, как они смотрят на меня.
— Заметил что-нибудь? — она шепчет.
— Что?
— Ничего? — ее губы складываются в очаровательную гримасу.
— Ты уже должна знать, что я замечаю в тебе всё. — я указываю на ленту её платья с брошью-бабочкой на ней. — Грёбаные бабочки.
— Если ты назовёшь их тараканами с крыльями, я убью тебя.
Я усмехаюсь, притягивая её к себе, потому что расстояние, между нами, это богохульство.
— Они яркие и красивые и делают людей счастливыми, как и ты, моя Бабочка.
Её щеки приобретают глубокий оттенок красного.
— Тогда ты важнее их, потому что ты делаешь меня счастливой, Коул. Ты делаешь меня такой счастливой.
— И я буду продолжать.
— Мы действительно собираемся пожениться? — она шепчет. — Я всё ещё думаю, что это сон.
— Давай свяжем себя узами брака здесь, и я покажу тебе позже, сон это или нет, миссис Нэш.
Её губы приоткрываются, и меня охватывает желание поглотить её, поэтому я так и делаю. Я завяжу наш собственный узел раньше, чем кто-либо другой сможет это сделать.
Я принадлежу ей.
Она моя.
3
МЕДОВЫЙ МЕСЯЦ
11
Астрид
— Я не могу за тобой угнаться. — я смеюсь, когда Леви берёт меня за руку, пока мы бежим под дождём.
Несмотря на то, что мы всегда так делаем, и я вроде как привыкла стоять под дождём, когда нахожусь в его компании, я действительно не могу угнаться за его длинными спортивными ногами.
В конце концов, он футболист, а я всё ещё не переношу физическую активность, как бы Леви ни пытался внедрить это во мне.
Он останавливается, его пальцы все еще переплетены с моими, и смотрит на меня, тяжело дыша.
Мы в Вегасе.
Без шуток.
Когда я рассказала Леви историю о том, как мои родители поженились здесь и что я хотела бы однажды посетить этот город, он удивил меня медовым месяцем в Вегасе.
Город грехов никогда не выглядел более грешным, чем, когда Леви смотрит на меня своими глубокими голубыми глазами. Его влажные светлые пряди беспорядочно падают на лоб, затеняя угловатые черты лица и острый подбородок.
Мы здесь уже несколько дней, и каждый из них кажется кусочком, вырезанным из рая. Я всё ещё не привыкла к тому факту, что этот мужчина, который является воплощением сильного викинга, заботливого и заботливого, на самом деле мой муж.
Мечтательные дни, которые мы провели здесь, гуляя и трахаясь в каждом углу, не помогли, потому что после свадьбы у меня не было возможности остановиться и осознать тот факт, что я принадлежу ему так же, как он принадлежит мне. Что теперь я Астрид Элизабет Клиффорд Кинг. И моё полное имя, хотя и чертовски длинное, лучшая форма, какой оно когда-либо могло быть.
У меня не было возможности посмотреть, как он засыпает, и сосчитать его ресницы, или подглядывать за ним, чтобы я могла нарисовать его позже.
Каждый день он изматывает меня до такой степени, что я сплю в его объятиях, как котёнок, и встаю только для того, чтобы он мог увести меня в другое приключение. Неважно, казино это, ресторан или подпольные клубы, где он может заполучить меня всю для себя в тускло освещённых углах.