Ксандер стал моим личным тренером по бегу, и я, возможно, хотела бы убить его в самом начале за все долгие пробежки, которые мы делали, но потом я начала с нетерпением ждать их. И, ладно, то, как он выглядел в своей спортивной одежде, могло бы немного помочь. Хорошо, очень сильно помочь.
Он просто восхитителен, и все девушки, которые бегают в нашем парке, согласны с этим.
Когда я смотрела на них, он дразнил меня и, трахая меня говорил, что я единственная девушка, которую он видит и когда-либо увидит.
Правда, иногда у меня все еще возникают проблемы с уверенностью в себе, но теперь у меня есть свои механизмы, и я научилась с лёгкостью уходить от них, углубляясь в самоутверждение.
Теперь я могу посмотреть на себя в зеркало и, наконец, улыбнуться. Я могу быть собой и не хотеть стать кем-то другим.
И человек, который сыграл самую важную роль во всем этом, это этот парень, который сейчас прокладывает себе путь поцелуями по моему телу — моему неидеальному, полному растяжек и шрамов телу — и все еще имеет тот дикий, похотливый взгляд в глазах.
Он щелкает по моему соску подушечкой большого пальца, и я издаю глубокий стон и провожу кончиками пальцев по тому месту, где его сердце. Он сделал татуировку, как только вернулся из реабилитационного центра и держался подальше от водки. Мы пьем, но теперь он никогда не теряет себя от этого.
Грин.
Вот что написано на татуировке. Всего одно слово рядом с его сердцем.
Он заставил меня расписаться на нем на всю жизнь, и я все еще чувствую себя близкой к слезам при виде этого.
Ксандер мой так же, как и я его.
Его грудь прижимается к моей, когда он улыбается мне своей небрежной, сонной, похотливой улыбкой.
— Доброе утро, Ксан. — я взъерошиваю его светлые волосы.
Я не могу оторвать от него рук, и, возможно, я слишком влюблена в этот цвет. Он сияет в утреннем свете, льющемся с балкона нашей спальни.
Он опирается на локти, так что они оказываются по обе стороны от меня.
— Счастливого окончания учебы.
— Уф, не напоминай мне обо всех вещах, которые я должна сделать сегодня. Кир потребовал, что хочет приехать сюда.
Папа, Льюис и Кириан присоединятся к нам за обедом после церемонии, а потом я уже договорилась с Эльзой, Эйденом и остальными.
То есть, если Эйден не решит похитить Эльзу куда-нибудь.
Теперь у нас всегда семейные обеды и ужины. Льюис и папа наши отцы, и хотя я не называю Льюиса «папой», а Ксан не делает то же самое с моим отцом, у нас есть невысказанное взаимопонимание, вроде того, которое было у папы и Льюиса в течение многих лет.
Так проще и не доставляет нам огорчения от посторонних глаз.
Мама переехала в Париж два года назад. Она присылает нам приглашения на свои выставки, но мы не ходим. Сейчас, когда мы говорим о ней, нет даже боли. Она как та дальняя родственница, о которой на самом деле никто не заботится.
Даже Кириан, который должен быть привязан к своей матери, не хочет проводить с ней время и теперь стремится быть «правильным» мужчиной, как папа и его дядя Льюис — его слова, а не мои.
— Я подкуплю Кириана пирожными, чтобы он не остался на ночь, — говорит Ксандер.
— Почему он не может?
— Потому что мы отмечаем.
— У нас много торжеств за один вечер.
— Тогда нам придется добавить еще одно. Самое важное.
Он лезет под подушку и достает кольцо с ослепительно зеленым драгоценным камнем сверху.
Мои глаза расширяются, когда я смотрю между ним и кольцом. Это не может быть тем, о чем я думаю...?
— Я хотел сделать это с тех пор, как переехал, но отец и Кэлвин говорили обо всем этом взрослом дерьме об окончании колледжа и тому подобное. Кроме того, я не хотел отвлекать тебя больше, чем следовало бы. Излишне говорить, что я так чертовски долго ждал, чтобы официально сделать тебя своей, назвать тебя своей женой, своей жизнью и своим будущим.
К тому времени, как он заканчивает, я плачу, как маленькая девочка.
— Да! Абсолютное да!
— Я не спрашивал. Это означает, что у тебя есть шанс сказать «нет», а у меня его нет, Грин.
Он надевает кольцо мне на палец. Идеально — конечно, так оно и есть.
Иногда мне кажется, что Ксандер знает меня даже лучше, чем я сама себя.
Он останавливается и смотрит на меня так, как я никогда не перестану смотреть на себя.
И по этой причине он не только идеально подходит мне, но и был создан для меня.