Мы провели беглый обзор основных событий правления двух харизматических личностей — Генриха IV и Сюлли, что позволит далее провести более глубокий анализ на уровне государства, стратегий, экономической конъюнктуры.
Рассмотрим теперь фундаментальные для понимания успехов этой эпохи вопросы развития сельской, общеэкономической инфраструктуры, социальных групп, социально-политического аппарата.
Итоги эпохи Генриха с точки зрения экономического развития не могут быть ограничены деятельностью только Сюлли. Для подведения этих итогов требуется возвратиться назад: сельская масса (с точки зрения демографической, экономической, производительной…) представляет собой хороший материал для оценки опыта и размышлений. Ясно, что сельскохозяйственное производство сильно сократилось за 35-40 лет Религиозных войн; разрушения, паралич торговли и, следовательно, рынка, снижение поголовья скота, необходимого и в качестве тягловой силы, и в качестве источника для удобрений, привели к сокращению урожая и сбора налога — десятины.
К тому же краткий обзор, который мы дали в главе VI, вопроса об уровне сельскохозяйственного производства в последние годы правления Генриха III и в первые годы правления Генриха IV, снижение, которое отражается в размерах сбора десятины и арендной платы, не затрагивает некоторых секторов сельского хозяйства, поскольку налог — десятина — почти не касается этих секторов, в отношении них не существует сколь-либо значимой документации. Говоря об этих периферийных секторах, я имею в виду, например, тулузскую пастель (вайду) и вина из Шаранты и Бордо. Затяжной религиозный конфликт сказывается на положении дел в этих секторах, как и на производстве других сельскохозяйственных продуктов, таких как зерновые или продукция животноводства. В 1560-1600 годах начинают сокращаться урожаи тулузской пастели. Виноградарство Шаранты приходит в упадок после 1572 года. Не лучше обстоит дело с виноградарством в Бордо.
Сельское население (и все население страны вообще), со своей стороны, «не остается в долгу»: весьма явный демографический спад зарегистрирован во французской деревне за два последних десятилетия XVI века; апогей этих бедствий приходится на «предгенриховское» десятилетие — 1590-1599 годы. Нечего и говорить об определяющей роли комплекса «войны — разрушения — голод — эпидемии чумы» как основного фактора, объясняющего процессы сокращения численности населения. Остается подтвердить цифрами этот феномен. Как об этом пишет Жан Жаккар, «значительное сокращение численности населения является почти очевидным, но каковы его масштабы: 5, 10, 20%? Кто мог бы их подтвердить?». Укажем же, с обычными оговорками, на уменьшение населения к ужасным 1590-1594 годам до 16 млн. человек, но, вероятно, не ниже (цифра уже очень пессимистичная), и это в сегодняшних рамках французского шестиугольника. Последующее возобновление роста населения от этого кажется еще более поразительным: как будто после сильного движения маятника часов произошло увеличение численности населения до 19 млн. человек, по крайней мере к концу правления Генриха IV и во время первого десятилетия правления Людовика XIII в рамках указанных географических границ. Эти цифры, какими бы неточными они ни были, уже сами по себе показывают явный послевоенный подъем: как только утихают религиозные конфликты и заканчивается кровавая борьба Лиги и «против Лиги», сельская экосистема зарубцовывает раны и постепенно восстанавливается. Что касается населения, то в Лангедоке, Анжу, Парижском бассейне, в земле Монбельяр восстановление его роста в мирное время охватывает весь период правления Генриха IV и, кажется, успешно продолжается до середины или конца 1630-х годов. С того времени «старые» высокие демографические потолки XVI века приблизились, были достигнуты, а иногда и превышены: уровень численности в 20 млн. французов, вероятно, достигнут либо восстановлен к 1636 году, к моменту завершения длительного возобновившегося роста. А потом приблизительно с этого времени чума, а вскоре войны и другие катастрофы становятся фоном для установления равновесия, а порой и демографического спада (в частности, после 1640 г.); это равновесие основано на классической триаде: строгая мораль, высокая рождаемость, поздний брак.