эмоции уходили на заботу о семье. Но сейчас, будучи лишенной какого-либо физического
и умственного труда - у этих дикарей даже книг не было, не считать же таковыми
полуистлевшие и высушенные старинные фолианты, запертая в этом роскошном дворце,
она не находила выхода своей энергии.
И еще этот…Владыка. Заходил к ней, как к себе домой, то на завтрак, то на обед,
усаживался с таким видом, будто имеет на это полное право, щурился на пустое блюдо из-
под выброшенных украшений, улыбался, и неизменно повторял свое предложение.
- Стань моей женой, принцесса.
- Нет, - отвечала она ровно и глядела ему в глаза, но сдерживать себя становилось все
труднее.
На четвертый день, проснувшись рано с утра, когда снаружи только начало светлеть, Ангелина побродила по покоям, стараясь не разбудить задремавшую в холле служанку и
прислушиваясь к себе. Не хотелось вообще ничего. Равнодушие накатывало, как сонное
одеяло, и она просто чувствовала, что глупеет от этой неги и этого изобилия, и скоро
просто превратится в спящее и едящее тело.
Умылась, накинула платье, вылезла в окно – горка золота удобно послужила ступенькой, даже не пришлось прыгать. И пошла в сад, мимо опешивших стражников. Кто-то
двинулся за ней, но она не оглядывалась, и следящий тоже держался на почтительном
расстоянии.
Принцесса очень долго гуляла по саду, изучая тропки и расположение выходов, заглядывая
в увитые цветами беседки и прохладные мозаичные павильоны с бассейнами. Часто
навстречу попадались патрули, расступавшиеся перед ней с поклонами. Сад был
огромным, диким, и так же дышал покоем, как и сам дворец, но, во всяком случае, она
могла вымотать себя прогулкой и получить полезную информацию. Здесь она точно
задохнется, поэтому нужно искать выход.
Часа через четыре, чувствуя приятную тяжесть в натруженных ногах и изрядно
проголодавшись, она нарвала персиков с тонкого дерева, уселась в ближайшей беседке и
начала есть, обдумывая план бегства. Но долго подумать ей не дали – минут через
пятнадцать снаружи раздались тяжелые шаги и ее уединение было нарушено. Владыка
уселся на скамью напротив, замер, присматриваясь к ней. Ангелина снова прислушалась к
своим ощущениям – уже который раз ей казалось, что с приходом дракона вокруг
становится свежее и прохладнее, тело словно окунается в бодрящую водичку и жара
отступает. Сегодня она убедилась, что ей не казалось. Он нес с собой спасение от зноя.
- Я хочу посмотреть город, - сказала она невозмутимому Нории, кусая очередной персик.
- Я ждал, пока ты попросишь, - спокойно согласился он.- Почему ты не позавтракала тем, что тебе накрыли?
- Эти персики я собрала сама, они вкуснее, - пожала принцесса плечами. – И я не прошу, а
высказываю желание
- Конечно, сафаиита, - он с усмешкой наклонил голову, будто кланяясь, и красные волосы
качнулись вперед, закрывая лицо. Светлый серебристый ключ мазнул по плечу мужчины.
Она и раньше обращала на это украшение внимание, но не стала интересоваться, что это и
зачем. Вместо этого спросила:
- Как вы нашли меня тогда?
- По ауре, - легко ответил он. – Она видна издалека. Снова собираешься сбежать?
- Собираюсь, - кивнула она и огляделась в поисках того, чем можно вытереть руки и губы.
Персики были сочные, сок так и брызгал. Владыка понаблюдал за ней, протянул руку, сделал пальцем какое-то неуловимое движение ,будто перемешивал им чай в стакане, и на
столик между ними опустилось несколько белых лепестков тончайшей вышитой ткани.
- Благодарю, - сказала Ангелина с достоинством.
- Ты станешь моей женой, принцесса? – спросил он насмешливо.
- Нет, конечно, - привычно отказала она, вытирая руки. – А вы меня отпустите?
Он покачал головой, наблюдая за ее руками, снова сощурился, как кот на солнышке.
- Можно, я коснусь тебя? – спросил вдруг, и она даже опешила немного от такого
странного перехода и ответила резче, чем следует:
- Зачем?
- Погреться, - туманно объяснил он.
Она выразительно посмотрела вокруг, на залитый солнцем сад и пышущую жаром землю.
- Это совсем не то, - проговорил дракон, катая в руке взятый со столика персик.
Все эти полунамеки и восточная загадочность снова вызвали раздражение, и принцесса
встала, пошла к выходу, надеясь, что это не сильно похоже на бегство.
– Вечером, когда жара спадет, я проведу тебя по Городу, - сказал он ей в спину.
И, хотя воспитание требовало остановиться, развернуться и сказать «спасибо», она только
расправила плечи и пошла дальше.