Марина.
Марина.
Марина.
Уже отгремели последние залпы — в городе стали слышны сирены полицейских машин, в коридоре — взволнованные голоса охраны — и буквы медленно гасли, а я все стояла у окна и слушала в трубке его дыхание. А сама, кажется, не дышала.
— Спокойной ночи, Марина, — сказал он серьезно.
— Да, — ответила я глухо. — И тебе, Люк.
Волшебное небесное представление не оставило равнодушными и старших Рудлог. Младшие, увы, пропустили его — Алина, вымотанная физической нагрузкой и учебой, спала как убитая, Каролина рисовала, надев наушники, и отвлечь ее от этого дела не смогли бы все салюты в мире. Счастливая невеста Полина-Иоанна затащила самого терпеливого в мире бермана под душ и в очередной раз испытывала его выдержку. И ей точно было не до чьих-то чужих любовей.
А вот королева Василина от грохота канонады проснулась, как и Мариан, и первым делом побежала в детскую — проверять, не испугались ли сыновья и Мартинка. И за красочным ночным шоу наблюдала уже из детской. А много позже, когда снова заснули дети, и Мариан, прижимая ее к себе, успокаивающе бормотал ей на ухо, что со всем разберется, молодая королева все злилась и, зевая и отвлекаясь на поцелуи мужа, очень по-женски возмущалась и шипела. Виновник был определён сразу же — да и трудно было не догадаться, глядя на алого сокола Рудлогов, на цветы шиповника и на светящееся огромное имя, кому это было предназначено, и кто заказчик. Только у одного человека хватило бы наглости и бессовестности в очередной раз нарушить все нормы приличий. Опять предстояла волна слухов — вряд ли в Рудлоге найдется ли хотя бы один гражданин, который не сможет сложить знаки Красного рода и имя Марина и не понять, кто был адресатом громкого послания. Очередной скандал для их семьи. И совершенно неэтичная демонстрация по отношению к Ангелине.
— Я надеюсь, она его завтра в пыль сотрет, — сказала она зло и потерлась щекой о бороду мужа. — Я и так пошла против своего слова, разрешив их встречу на территории Рудлога.
Мариан гладил никак не могущую успокоиться супругу по спине и думал о том, что из некоторых людей дурь не выколотить и что только жизнь может научить их ответственности. И еще — Байдек бы никогда не признался в этом Василине — но в чем-то он безумного герцога понимал. Хотя сам никогда бы не стал оказывать знаки внимания одной женщине, будучи связанным словом с другой.
Жена все не унималась, пока он не скомандовал тихо и строго: «все, василек, спать». Только тогда замолчала послушно, но так тяжело вздыхала и так крутилась, что он сначала улыбался в темноте, слушая ее шебуршание и вздохи, и чувствуя гладкость ее кожи и мягкие кудри, то и дело задевающие его лицо и губы. А потом уже стало не до улыбок — он прижал затаившую дыхание супругу грудью к простыням, задрал тонкую длинную сорочку до талии, на мгновение замер, вдыхая запах у ее затылка и чувствуя ладонью тонкую кожу под ее согнутым коленом, и частящий пульс, и острые зубки на своей руке, в которую она уткнулась лицом, и всем телом ощущая ее нетерпеливый изгиб спины — и как настоящий солдат сразу бросился в бой, и долго утешал ее до того самого, совершенно расслабленного умиротворения, когда нет сил даже пошевелиться и остается единственное желание — вжаться в своего мужчину и заснуть.
Первая Рудлог, Ангелина, тоже наблюдала за магическим представлением, укутавшись в плед и спокойно допивая принесенное горничной горячее молоко. Она не злилась и не была возмущена, так как свои выводы о герцоге Дармоншире уже сделала. Осталось только воплотить свое решение в жизнь, и это было труднее всего.
Глава 2
«И, наконец, происшествия. Вчера ночью столица проснулась от громкого магического представления. Тысячи горожан наблюдали за ночным действом, которое, несмотря на красочность, произошло в нарушение городских административных норм, в частности закона о тишине. Глава фирмы-организатора уже задержан и дает показания. И все задаются вопросом — кто же заказчик и кто та таинственная девушка, которой предназначалось это послание? Как бы ни было впечатляюще произошедшее, хотим напомнить, что подобные акции допустимы только с согласования с властями города и уж конечно не в то время, когда все уже спят.»