— Ваше Величество, — робко произнес Первый Советник, — прошу вас… Прошу тебя, перестань так убиваться! Иного выхода нет.
— А не ты ли мне говорил, что все скоро наладится? — вспылила королева, гневно сверкнув очами, от чего советник весь скукожился. — Конечно, сейчас это выход, а что будет потом? На престоле будет царствовать никчемный род, а мой род, королевский род, истинные де Риаман будут ему подчиняться?
— Если бы родился сын…
— Родилась дочь. — отрезала королева. — Она не имела права родиться, но родилась. И я люблю её так же горячо, как любила бы и наследника. А теперь из-за этих мерзких тварей и жалких предрассудков я должна от нее отказаться.
— Сейчас важна каждая возможность, чтобы подавить восстания, а затем и истребить всех изменников. Новость о рождении наследника успокоит народ, а потом и времена настанут легче, может, удастся договориться и с вражеской империей.
Мириам бессильно молчала.
— Ты сама мне говорила, что все жертвы оправданы, если они ради светлого будущего. Так внемли себе же. Почему ты, убивая собственного жениха, не дрогнула, а отослать подальше свою дочь ради блага малышки ты не можешь? Очнись, Мириам, где та безжалостная королева, которая так сейчас необходима?
— Безжалостная королева стала матерью. — горько усмехаясь, Мириам подошла к окну, за которым простирались голые равнины прямо до лазурной полосы моря, женщина грустно улыбнулась. — Хочу посадить у дворца лес. Было бы красиво."
Я сидела на новой кровати в своей комнате. Робко поджала под себя ноги и смотрела на дверь, было неприятное ощущение от осознания того, что к тебе просто так может кто-то войти. Мебель, кстати, заменили очень быстро, если раньше преобладали зеленые тона, то сейчас нежно голубые и лазурные, новый стол был из более светлого дерева и не такой большой, как раньше.
И было принято решение из-за этого проишествия шумиху не поднимать, только осторожно сообщить королю. Зато в моем коридоре теперь стоял стражник. Но я для надежности придвинула к двери стул и нож спрятала под ковром ближе к кровати, стражники стражниками, а лишняя предусмотрительность никому еще не мешала. Но чувство все равно было гадкое, липкий страх все не отпускал. И еще даже вечера не было, боюсь представить, что со мной будет ночью.
В дверь постучали. Я вздрогнула. Стук повторился.
— Агата, открой, пожалуйста, — попросил Генри за дверью.
Надо же, Генри и просьба — вещи несовместимые. Я спрыгнула с кровати и подошла к двери, отодвинула стул. Генри быстро вошел и стал обеспокоенно в меня вглядываться.
— Ты в порядке?
— А почему я должна быть не в порядке? — Я пожала плечами, смущаясь под его взглядом.
— Мне доложили, что кто-то пробрался в твою комнату. — он немного помолчал и спросил. — Ты очень испугалась?
Мне льстила забота принца, это приятно, когда за тебя переживают, когда кому-то не все равно.
— Нет, я не из пугливых.
— А где была твоя дуэнья в этот момент? И где личная служанка?
— Мисс Брасс отошла, а Гретту я отпускаю, зачем ей постоянно быть при мне или сидеть попусту в моей комнате?
Принц молчал, нахмурившись, похоже, мысли его посещали далеко не радостные.
— Прости, это исключительно моя вина. — вздохнул Генри и, взъерошив себе волосы, отвернулся. — Зря я публично обозначил свой интерес к тебе.
Я снисходительно покачала головой и, обходя принца, заглянула ему в лицо, ободряюще улыбнулась.
— Ничего страшного не произошло, мне старая мебель и не нравилась…Да и кому это надо было? Вряд ли твоя Тасия пришла громить мне комнату из-за ревности. Хотя… Нет, ну ты, конечно, присмотрись к ней, мало ли.
— Если я узнаю, что это она, больше эта девушка в столице не объявится. — весьма кровожадно ответил Генри и, словно опомнившись, спросил. — Как ваш разговор с отцом?
— Неплохо. Его Величество очень интересный человек. Да и я, кажется, ему понравилась…
Наверное, я все-таки похожа на свою мать, такая же интриганка. И лгать не составляет мне особого труда. Генри помрачнел.
— И с чего ты это взяла?
— Он спрашивал, хотела бы я стать королевой. Ну и просто продолжить с ним общение.
— И что ты ответила?
— А как бы ты хотел, чтобы я ответила? — спросила я, лукаво улыбаясь.
— Что ты безумно влюблена в его сына, и никакой речи о свадьбе с ним не может быть и речи.
Генри подошел почти вплотную и наклонился к моему лицу. Надо же, какие все-таки зеленые у него глаза, как болото, в котором медленно тонешь. Я быстро заморгала, чтобы сбросить с себя это сладкое оцепенение. И отошла от Генри на безопасное расстояние.
— По-твоему, я должна ответить человеку, который предлагает мне выгодный брак, статус и безбедное существование в роскоши, что я безума от его сына, который обрекает меня на участь краткосрочной содержанки. Хм-м, дай-ка подумать… — Я закатила глаза. — Прости, но я же не так глупа!
— Агата, послушай… — принц был явно разочарован, что перемирие оказалось настолько недолговечным.
— Я довольно наслушалась, Генри. — Я показательно распахнула дверь. — Мне кажется, тебе пора. Спасибо, что заходил, все извинения приняты, и я хочу отдохнуть.
Принц не спешил, и я повторила:
— Прошу. Выполните просьбу леди, Ваше Высочество.
Он заколебался, но все-таки молча вышел, с досадой на меня взглянув. Я закрыла дверь, и на меня нахлынуло смятение… Вроде Генри я зацепила, да и он мне не так уж противен. И он принц. И вроде как особо преград между нами сейчас нет, раз король не против. А если я и вправду смогу выйти за него? Стать королевой? Вот только почему мне это кажется не правильным?
Мне нужно с кем-то было поговорить, посоветоваться. Как раз, словно почувствовав мои мысли, ко мне в комнату заглянула Гретта.
— Ваше Сиятельство, вам нужно что-либо?
— Да, проводите меня, пожалуйста, в личные покои к госпоже Селиции.
Надеюсь, она уже вернулась от короля.
Гретта послушно закивала головой и вышла из комнаты. Я последовала за ней.
Вообще, я думала, что Селиция живет тоже в Южном крыле рядом с королевскими покоями, но ошиблась, женщина жила в восточной части замка, не так богато уставленной, как южная часть, но и не так скудно, как северная. Я с интересом изучала интерьер, все-таки замок был очень красив, бесподобен и так необычен. Наверное, мне бы хотелось остаться здесь жить…
Служанка повернула к большим деревянным дверям, рядом с которыми стояло несколько стражников, они лениво оглядели меня и распахнули двери. Наверное, избранницам можно было ходить, где вздумается.
За дверями оказался еще один коридор, намного более узкий, чем тот, по которому мы шли. Коридор заканчивался тупиком, с правой стороны были огромные светлые окна в ряд, с левой всего лишь три двери, и мы остановились у самой последней.
Я постучала в дверь, наконец-то пришла очередь стучать мне, а то все время моя дверь принимает на себя удары… Ответа не последовало. Я скорее машинально повернула ручку, ожидая, что дверь заперта, но она бесшумно отворилась. Я замерла в нерешительности, робко повернулась к Гретте, но старушка только пожала плечами.
Впрочем, Селиция же ко мне заглядывала, почему я не могу зайти… Я прошла в комнату, точнее не в комнату, в целые покои, состоящие, наверное, комнат из девяти-десяти, не меньше. Я сначала оказалась в милой прихожей, в который царил полумрак: окна были зашторены, а на столе догорала свечка.
— Прошу прощения! — громко проговорила я, но ответом мне послужила тишина.
Я собралась уходить, но тут раздался кашель где-то в глубине комнат. Я пошла на этот звук. Кашель повторился из-за приоткрытой двери.
— Госпожа Селиция… — Я медленно прошла в эту комнату, глухо постучав по дверце.
Комната была очень темной, воздух был сухой и пропитанный едким запахом всевозможных лекарств, и еще был такой приторно-сладковатый привкус в воздухе… Так пахла старость.
— Кто вы? — из темноты комнаты послышался хриплый старческий женский голос. — Откройте окна…