Я на секуду замешкалась, потом подошла к окнам, найдя их только по маленькой полоске света на стене, которая пробивалась сквозь плотные шторы. И открыла их, пропуская в комнату свет. Солнечные лучи стремительно разливались, освещая чью-то спальню и старую женщину, всю в морщинах и с седыми редкими волосами, она лежала на кровати, утонув в перине и горах подушек, накрытая толстым одеялом.
Она подслеповато моргала, ослепленная солнцем, а потом взгляд её сфокусировался на мне. Я растерянно стояла на месте, старая женщина долго смотрела на меня мутными без красок глазами, а потом я увидела легкое безумие, промелькнувшее на сухом лице.
— Мама? Это вы? Мама, вы пришли за мной? — она попыталась подняться, но закашлялась, не переставая смотреть на меня горящим потерянным взглядом и называть меня своей матерью.
— Вы меня с кем-то спутали, простите… Я пойду… Простите… — Начала испуганно лепетать я, пятясь к двери.
— Матушка, вы снова молоды… Вы так молоды, вы так красивы… Мамочка, не уходите, пожалуйста, не оставляйте меня!
Старуха почти кричала, а я трусливо побежала обратно к двери и вылетела из неё, чуть не сбив с ног дожидавшуюся меня Гретту.
— Мы уходим…
Я, обгоняя служанку, пошла по коридору. Руки дрожали, а в груди появился неприятный ком, кажется, я увидела то, что не предназначалось для моих глаз.
Чем дальше мы отходили от Восточного крыла, тем легче мне становилось, спокойнее. Будто то место было липкой паутиной страшной тайны, и я, видя знакомые коридоры Северного крыла, потихоньку из этой паутины выпутывалась.
Мы стали подниматься по лестнице, покрытой ковром и с тонкими искусно вырезанными перилами. Я бездумно теребила тканевый пояс на платье, и это закончилось тем, чем должно было закончиться, пояс развязался и, красиво развиваясь в воздухе, полетел вниз по лестнице. Гретта дернулась за ним, но я её остановила и сама торопливо пошла вдогонку за поясом.
Навстречу мне поднимался мужчина, не молодой и не старый, самый обыкновенный, что даже взгляд не мог зацепиться за какую-нибудь необычную черту, выделившую бы его. Ничем не примечательный, ничем не выделяющийся человек. Я бы и не заметила его, если бы мой пояс не упал прямо к его ногам.
— Вы, кажется, обронили. — сказал мужчина, поднимая вещь, но не спеша мне её отдавать.
— Да, благодарю, — любезно улыбнулась я, не сводя настороженного взгляда с этого странного типа.
— Надо быть осторожной с вещами, леди Агата, нужно их беречь, особенно, если вещи ценные.
— Да, конечно… — растерялась я, а потом спохватилась. — Откуда вы знаете мое имя?
— Лучше скажите мне, как продвигается ваше чтение?
— Что? Простите, я не понимаю…
Я совершенно обомлела, только глупо захлопала ресницами. Мужчина вздохнул, протянул мне пояс, потом поклонился и с легкой улыбкой прошел мимо меня, поднимаясь вверх по лестнице. Я растерянно смотрела на его удаляющуюся спину. Кто он? Стало жутко…
Ко мне с обеспокоенным видом спускалась Гретта.
— Ваше Сиятельство, все в порядке? Вы так долго…
Я молча кивнула головой, тщетно пытаясь напустить на себя невозмутимость.
Кажется, я еще сильнее увязла в этой паутине. Главное, чтобы не появился паук.
Мои нервы за какие-то четыре дня превратились в лишь свои жалкие отголоски. Как же я устала… От всего. Зайдя в свою комнату и отправив восвояси недоумевающую Гретту, я заперла дверь, придвинула к ней стул и зашла в ванную комнату.
Открутила отливающий серебром вентиль; хлынула горячая вода, и стал подниматься пар. На подставке стояли разные тюбики с приторно-сладкими ароматами в каждом. Я выбрала один с нарисованной на нем розой и щедро налила жидкость в воду. Сразу разлился приятный запах, дурманя и успокаивая, на воде забурлила розовая пена, в которую я с удовольствием погрузилась. Прикрыла глаза и постаралась расслабиться, просто ни о чем не думать, просто не думать.
И опять я услышала стук в дверь. Да что же это такое!? У меня скоро глаз дергаться начнет. Я с головой ушла под воду. Агаты нет, Агата утонула, оставьте Агату в покое!
Когда я вынырнула, услышала за дверью голос Селиции, которая просила меня её впустить. Я тяжело вздохнула и скрепя сердце вылезла из ванной, наспех вытерлась и накинула халат бледно-зеленого цвета.
Селиция являла собой воплощение серьезности и недовольства мною. Она внимательно на меня посмотрела и шагнула в комнату, прикрывая за собой дверь.
— Юная леди, ну что вы вытворяете? — Женщина сразу напала на меня. — Зачем надо было заходить в мои покои?
Я смутилась и виновато опустила взгляд. Честно, эту добрую женщину я не хотела расстраивать и выставлять себя в плохом свете перед ней.
— Я хотела с вами поговорить о Генри. Вас не было. И прошу прощения, что побеспокоила вашу. ээ..
— Мою мать. — сказала Селиция и строго спросила. — Она что-то говорила?
— Нет. Я извинилась и ушла сразу, как только её увидела.
— Что ж… — она с подозрением покосилась на меня, а потом с мягкой, знакомой мне теплой улыбкой поинтересовалась, стараясь уйти от неприятной темы. — А что там Генри, моя милая?
— Король, правда, хочет, чтобы я стала невестой Генри, а потом и королевой?
— Скажем так, — уклончиво проговорила Селиция, — король хочет, чтобы его сын женился. И все было для этого подстроено. Шестерка лучших девушек во дворце, одна девушка совершенно не похожая на них. И принц, который может на них обращать внимания без каких-либо обязательств, так как они избранницы его отца, для которого Генри сделает все, чтобы досадить ему. Так что свадьба все равно была, если бы король женился, то свадьбу сыграл бы и его сын. А мы подумать не могли, что Генри так скоро вами заинтересуется, леди Агата. — Селиция мне подмигнула. — Так что продолжайте в том же духе.
Я поджала губы, не зная что сказать. В этом было что-то абсурдное. И ненормальное, король играет с чувствами, с судьбой своего сына. Я даже прониклась странной симпатией к Генри, больше граничащей с жалостью.
— Ну, леди Агата, вы бы хотели стать королевой? — лукаво улыбнулась женщина.
Я задумалась. Быть королевой ведь такая ответственность… И сейчас вдруг вспомнились все те обидные слова, что я никто, что я никогда не стану большим, чем я есть сейчас. А если я стану первой леди королевства…
— Конечно, а кто же не хотел бы? — сказала я.
Селиция улыбнулась, получив такой ответ, который она и ждала.
— Осталось ждать предложение Генри. Хорошо, что мальчик вспыльчив и безрассуден, что может обручиться с девушкой, которую он знает от силу пять дней.
От силу пять дней… Интересно, а почему король с Селицией мне так доверяют? И хотят, чтобы я стала женой принца, женой будущего короля!? Ведь для них я совершенно пришлая, чужая, неизвестная. Странно… Но разве мне их понять?
Но теперь решение принято, невеста Генри — мой единственный билет в счастливое будущее, шанс, который я не упущу. И уже нет никакого значения в том, сомневаюсь ли я и есть ли у мень плохое предчувствие.
" — Мой господин, смею заметить, в последнее время вы только об этой леди и говорите?
Генри осклабился.
— Поверь, я не только о ней говорю. Я постоянно о ней думаю. Не могу никак выкинуть её из головы, она будто сводит меня с ума.
— Значит, вы наконец влюблены?
— Смешно, — принц нахмурился, — скорее я убежден в том, что она должна всецело принадлежать мне. — Генри помолчал, а потом вдруг сказал. — Самое главное, она в меня сразу не влюбилась, а как ее в себя влюбить, я не знаю. Да и она особенная, редкая, вроде бы должна быть глупой простушкой, но нет, про неё такого не скажешь. Иногда смеется, шутит, ерничает и язвит, а иной раз делается совершенно другой, отдаленной, даже взгляд меняется, и кажется она намного выше тебя самого, а ты по сравнению с ней становишься ничтожным. Необыкновенная девушка, которую я во чтобы то ни стало должен изучить. Понимаешь?