Друзей держи близко, а врагов ещё ближе.
Поэтому, даже болтаясь на плече какого-то мужчины и потеряв надежду вырваться, она довольно быстро сообразила, что делать. У неё был холодный разум, редко поддающийся панике, и Серсея считала это хорошим качеством. Испугаться она успеет, когда поймет, куда и зачем её тащат. А пока она, как Гретель, оставляла хлебные крошки.
Оставалось лишь надеяться, что их не склюют птицы, как в сказке.
На очередном повороте кто-то всё-таки додумался завязать ей глаза, и бросать вещи стало сложнее. Но путешествие вслепую продлилось недолго ― вскоре она почувствовала, что траектория сменилась, и теперь они двигаются вверх.
На улице было холодно, и она вздрогнула. Её поставили на землю и развязали глаза. Серсея приказала себе не бояться.
― Иди в дом и даже не пытайся бежать, ― грубо проговорил мужчина. ― Иначе мы сломаем тебе ноги, принцесса.
И всё-таки Серсея боялась и призналась бы, наверное, в этом, только Екатерине… Екатерина… Хм, наверное, вспоминать о мачехе, чей опыт в юности был печален, не стоило. Она продолжала свой путь в темноте и пыталась утешить себя хоть чем-то. В глубине души Серсея чувствовала удушающий, липкий страх, от которого её тошнило, но изо всех сил старалась не паниковать, вняв словам разума. Её похитили ― но не убили прямо там, до сих пор не покалечили, даже ничем не отравили.
Значит, она им нужна была живой и невредимой.
Вместо этого принцесса попыталась запомнить территорию. Лес как он есть ― Серсея даже не могла понять, в какой стороне они находятся, потому что от множества петляющих коридоров она сбилась, куда её несли ― на север, юг, запад или восток.
Первое, что девочка заприметила, было дерево ― широкий, раскидистый дуб. Потом она увидела и дом ― небольшой, с бордовой черепицей, со ставнями на окнах. Видимо, он был давно заброшен или вроде того. Сломанное колесо дома и небольшая, длинная выемка в земле подсказали, что тут произошло ― наверное, где-то должна была быть водная мельница, однако река высохла, и люди, которые здесь жили, ушли.
Серсея напряглась: дерево, высохшая река, старая мельница. Она попыталась оглянуться на то, что позади неё, но похитители открыли старую дверь и втолкнули её внутрь.
Своих похитителей принцесса тоже разглядела ― высокие мужчины, некоторые широкоплечие, как отец и Нострадамус, некоторые поменьше, как Франциск. Они все почему-то были одеты, как врачеватели чумы: длинный, от шеи до лодыжек плащ, узкие брюки, перчатки, ботинки и шляпа. Правда, кроме маски с клювами были просто какие-то маски животных и птиц, похожие на те, что надевают на маскарад. Серсея не была уверена, но пока она болталась на чужом плече, успела понять, что ткань дорогая. Значит, за её похищение заплатили, и эти люди служили далеко не бедняку.
Но зачем? Шантаж? Екатерина и Генрих кому-то так сильно навредили? Серсея попыталась припомнить, с кем в последнее время ссорились родители, но никого не вспомнила. Впрочем, и не о всех делах короля и королевы она знала, что-то могло ускользнуть от её внимания.
Сама Серсея ни с кем в конфликт не вступала. Да, была та история с мальчишкой из Шотландии, но Мария на такое бы не решилась. Она была доброй, намного добрее Серсеи, и такое ― пока, вероятно ― было не по душе молодой королеве, не любившей насилие.
Диана? Но фаворитка давно притихла и даже не смотрела на Серсею, когда та пересекалась с ней в коридоре. Да и почему сейчас?
Пока она думала, мужчины закрыли дверь. Свет с улицы почти не попадал, да и уже начинало темнеть. Её похитители переглянулись, и тот, который был в маске лиса, спросил:
— Хозяин здесь?
— Прибудет позже, ― ответил ему человек с маской барсука. — Что с ней пока делать? — он мотнул головой в сторону Серсеи, будто девушки здесь не было, или не про неё шел разговор.
― Помыть её нужно, ― похабно откликнулся тигр, судя по положению головы, откровенно разглядывая её. ― Не для хозяина ― пыльная, грязная. И волосы нечёсаные.
Он подошёл к Серсеи и вырвал волосок с её головы. Девушка отчаянно зашипела и только тут вспомнила, что она умеет говорить.
― Послушайте, ― аккуратно начала она и с раздражением обнаружила, что после долгого молчания, голос её немного хрипит. ― Я не знаю, кто вы и зачем меня похитили, как и не знаю, сколько вам заплатили. Но если дело в деньгах, то я могу заплатить в два, или даже в три раза больше, если вы меня доставите домой.
Всё подождёт. Пусть возьмут эти проклятые деньги, только пощадят. За обладание этими деньгами Екатерина Медичи один раз уже заплатила достаточно, и Серсея не хотела получить её судьбу. Даже если эти звери не пустят принцессу по кругу, неизвестно, что от неё хочет их хозяин. Шансы купить их были малы, но пусть хотя бы знают, что она, в случае чего, заплатит больше.
Мужчины рассмеялись. Смех их был глухим, а тигр, стоящий ближе всего к ней, будто лаял.
― Думаешь, дело в деньгах? ― презрительно выплюнул он. ― Вы, Медичи, думаете, что можете купить всех и всё?
― Ну, с другими у неё бы получилось, ― всё так же спокойно заметил Барсук. Из всех, только он не смеялся. Серсея посмотрела ему в глаза. Тот окинул её быстрым взглядом и кивнул каким-то своим мыслям. ― Но помыть девчонку действительно надо. Хозяину её такую не покажешь.
Он раскатисто свистнул, и с лестницы внезапно скатились, чуть ли не кубарём, две девчушки лет десяти. Серсея удивлённо посмотрела на малышек ― они были худые, одна чуть выше с рыжими косичками, другая ― с короткими светлыми волосами, а чёрные креповые платьица, белые фартучки и чепчики напоминали маленьких торжественных пингвинов.
Серсея чуть не рассмеялась от нелепого сравнения, но тут же осеклась ― это было вовсе не веселье, а медленно накатывающая истерика, безумие из-за страха. Девушка пожелала остаться в здравом уме.
― Вымойте её, ― приказал Тигр. ― Только аккуратнее. Не повредите, ― и усмехнулся, будто говорил не о живом человеке, а о вещи, внезапно добавив: — Это принцесса.
Девочки даже взглядом не повели. Они быстро кивнули и подхватили Серсею за локти, потащив за собой. Но принцесса остановилась и посмотрела на Барсука. Он казался ей самым спокойным среди своих друзей, и если ей надо было с кем-то говорить, то пусть это будет он.
― Что вашему хозяину от меня надо?
― Пусть он вам сам расскажет, ― равнодушно ответил Барсук. Серсея уловила в его голосе нечто, похожее на сожаление, но тут же тряхнула головой, не смея надеяться на то, что кто-то из похитителей проявит хоть какую-то милость. Однако же Барсук внезапно сжалился и добавил: ― Вы можете не волноваться, принцесса. Вас никто не тронет, никто не навредит.
«У него акцент, он не француз» ― уловила девушка, хотя из-за маски точно сказать было нельзя.
Серсея хотела усмехнуться на его последнюю фразу, но девчушки подхватили её снова и потащили в коридор. Конечно, Серсея могла вырываться, но куда бежать ― этот дом она не знала, окна, что она видела, были заколочены, единственный выход пролегал через наёмников, а другие комнаты… кто знает, что или кого она там найдет? Вдруг нечто более ужасное?
Девчушки втолкнули её в большую комнату. В ней пахло землей, но зато посреди стояла большая бадья с водой, от которой шёл пар. На старом комоде стояли какие-то баночки, видимо, гели и масла для купания. В комнате так же была ещё одна девчушка ― тоже «пингвин» в точно таком же одеянии, только более рослая, чем её «подружки», с коротким ёжиком чёрных волос. У неё не было одного глаза, но тот, который был, смотрел полностью равнодушно.
Ей тоже было всё равно, принцесса перед ней или простая крестьянка.
― Девочки… ― хрипло протянула Серсея шёпотом. ― Давайте поговорим.
Продолжить дальше она не успела: та «пингвин», что была самой низкой, ощутимо ударила её ребром ладони по спине, чуть ниже лопаток. Серсея вскрикнула ― не столько от боли, сколько от неожиданности.