Первым делом, Магдалина зашла к дядям. Карл и Генрих были уже полностью собраны, а вот Эркюля ― которого теперь называли Франсуа ― до сих пор не было. Магдалина недовольно поджала губы, но Карл успокоил племянницу тем, что младший брат скоро прибудет. С утра ни свет ни заря отправился на охоту, чтобы завалить ещё одного кабана к вечернему пиру, но обещал прибыть вовремя. Пунктуальной и собранной Магдалине это не понравилось от слова совсем, но в итоге она смирилась ― дядя Франсуа всегда был неудержимым, даже если бы она знала, остановить не смогла бы.
Когда она пришла в комнату к младшим, Сезар, уже почти собранный, только без кафтана, что висел на спинке кровати, был там и увещал пятилетнего Лоренцо ― сына Франциска и Лолы ― и трехлетних близнецов Нострадамуса и Серсеи, Екатерину и Шарля, в том, что надеть такие неудобные и тяжелые плащи с гербами семьи, к сожалению, обязательно. Магдалина хмыкнула ― от Сезара это было слушать особенно смешно, ведь он сам не любил эти плащи и ничего не мог с этим подделать. У детей Франциска и его сестры они немного различались ― у наследников Валуа это были классические золотистые лилии на синем фоне, а вот у Нострдамов тоже синий, но вместо лилий герб их семьи. И всё равно они использовали лилии в виде застёжек ― чтобы все помнили, что они королевской крови.
― А где Андре и Анна? ― спросила Магдалина, не наблюдая в комнате своих младших брата и сестры. Всего у прорицателя и королевской кобры было шестеро детей. ― Опять ушли смотреть комнаты? ― с досадой произнесла она. Серсея пообещала Андре, что после праздника он получит свои личные покои, ведь его ровесница ― Изабелла Карла, единственная дочь Франциска и Лолы ― уже жила в своей комнате, и теперь Андре не мог дождаться исполнения обязательства.
Михаил ― второй сын короля и его фаворитки, младший брат Жан-Филиппа и Изабеллы Карлы, но старший брат Лоренцо тоже был здесь и спокойно что-то читал. Кузину он поприветствовал лёгким кивком, не отвлекаясь. Ему едва исполнилось девять, а он уже украшал свою одежду драгоценностями, словно взрослый мужчина. Его мать Лола не слишком поощряла такое пристрастие, но оно казалось ей безобидным, поэтому иногда она дарила ему невообразимо дорогие для его возраста броши и подвески. Из-за этого Серсея иногда называла племянника «маленький дракончик», ведь в сказках именно драконы охраняют горы с драгоценностями.
Магдалина была на редкость взволнована и не обращала внимания на выбившуюся из-за уха прядку волос. Та, тёмная, почти такого же оттенка, как у отца, вывернулась из простой причёски и плена золотого обруча, что венчал голову леди Нострдам. Девушка огляделась – времени было крайне мало, нужно всё успеть!
― Попробуй расслабиться, ― посоветовал Сезар и кивнул Михаилу Валуа, который требовательно дёрнул его за рукав. Михаил предложил сыграть в шахматы, и Сезар согласно кивнул.
― А Мадлен Ромолу кто-нибудь видел? ― спросила Магдалина, невольно расслабляясь. Детская всегда действовала на неё успокаивающе.
― Они с Изабеллой Карлой ушли смотреть главный зал, ― оповестил пятилетний Лоренцо. И пояснил, подняв глаза на кузину: ― Серсея и мама им разрешили.
За все годы брака королева Мария родила только одну девочку ― Мадлен Ромолу, которую Франциск назвал в честь своей бабушки по материнский линии и самой Екатерины. Лола же была счастливой матерью четверых детей ― самый старший сын королевской фаворитки был всего на год младше Сезара де Нострдама, старшего внука, почившего короля Генриха.
Они все стояли от старшего к младшему, как и предписывал порядок. Первым стоял Сезар ― старший внук почившего короля, и племянник Франциска. Рядом с ним обычно стоял Жан-Филипп, но сегодня его не было по ясным причинам. Магдалина де Нострдам; Изабелла Карла Валуа и Андре де Нострдам ― правда, они были одногодками, но Изабелла Карла родилась на три месяца раньше; Михаил Валуа, Анна Нострдам, Лоренцо Валуа, и завершали всю эту цепь Екатерина и Шарль.
Перед Изабеллой Карлой должна была стоять Мадлен Ромола, но её не было. Магдалина спросила у фрейлины Камилы, где же сейчас единственная законная дочь Франциска, и та ответила, что Серсея и Лола позвали принцессу к себе.
Екатерина и Шарль ― трёхлетние двойняшки Серсеи и Нострадамуса ― были совершенно очаровательны, со своими светлыми волосами и голубыми глазами, что, кажется, в свои года прекрасно осознавала и почти осознано использовали. Они стояли, в своих замечательных голубеньких одеждах, и крутили брошки, когда глашатай возвестил о приходе матерей.
― Принцесса Серсея! Герцогиня Лола!
Серсея шла как всегда гордо и величаво, но шаг её был несколько медленным из-за её положения. Живот, в котором уже шесть месяцев рос ребёнок, говорил за себя. Лорды и леди уважительно кланялись первой леди Франции, провожая восхищённым взглядом.
Лола рядом с ней была не менее прекрасной. Сезар часто ловил себя на мысли, что сестра короля и его фаворитка похожи настолько же, насколько различаются. Они обе были прекрасными, но красота их была разной, словно день и ночь. В этот день, волосы Лолы вместо кос убраны в простую причёску, стройная фигура облачена в тёмно-голубое закрытое платье из шёлка. Только серебряная корона сияла на голове, скрадывая морщинку меж бровей и делая её моложе.
Когда женщины поравнялись с ними, дети поклонились. Шарль чуть не упал, но Лоренцо удержал его.
― Матушка, ― поприветствовал Сезар. ― Леди Лола. Вы сияете как драгоценные камни в короне нашего короля.
Лола тихо рассмеялась.
― С тобой всегда так приятно начинать разговор, Сезар, ― улыбнулась герцогиня, и юноша лукаво усмехнулся.
― Мама, ― улыбнулся Андре, подойдя к Серсее и протягивая ей сорванный где-то цветок. Серсея улыбнулась и, насколько это было возможно в её положении, наклонилась, чтобы поцеловать сына в благодарность.
― Вы прекрасны, точно солнце, матушка, ― склонилась Анна, улыбнувшись. Принцесса улыбнулась и поцеловала дочь в макушку, хотя наклоняться с животом было не очень удобно.
― Дорогие племянники, ― поприветствовала Серсея, и дети Лолы и Франциска склонились в вежливом поклоне.
― Тётушка. Ваша дочь права, Вы выглядите прекрасно, ― произнёс Михаил, и Изабелла Карла согласно кивнула. ― Как Ваше самочувствие?
― Весьма неплохо, ― кивнула Серсея.
― Это прекрасный праздник, герцогиня, ― сказала Магдалина, поправляя волосы и глядя на Лолу своими тёмными, лучистыми глазами. ― Пусть он будет таким же прекрасным, как и Вы.
― Благодарю, дорогая, ― улыбнулась Лола, погладив Магдалину по плечу.
― И мы хотим принести Вам наши поздравления, ― шёпотом сообщил Сезар. ― Ещё один ребёнок этому дворцу не помешает.
Лола рассмеялась. Она снова носила ребёнка, но пока это не афишировалось, хотя благодаря сплетникам это не было большой тайной. Её срок не был таким большим, как у Серсеи, живота почти не было видно. Да и в прежние свои беременности она не отличалась особой полнотой.
― Надеюсь, это будет девочка, ― вздохнула Лола. ― У меня уже три сына и всего одна дочь.
Серсея рассмеялась. Они собирались ещё поговорить ни о чём, как часто это бывало, но тут трубы вновь заиграли.
― Внимание, королева Мария! Мария, королева Франции и Шотландии!
Мария прошла мимо всех тёмной, скорбной тенью, даже не попытавшись придать себе счастливый или хотя бы спокойный вид. Всё в ней говорило о трауре ― чёрное платье с красным бисером, тёмный взгляд, убранные назад тёмные волосы. Она изменилась, постарела, хотя была ещё очень молодой. Её ровесницы Серсея и Лола выглядели столь же прекрасны, как и много лет назад, каждый год делал их ещё прекраснее, потому что они были счастливыми и любимыми.
Без всякого удовольствия, но дети склонились в поклоне, а Серсея и Лола даже не двинулись. Мария, впрочем, не обратила на это никакого внимания. Ей уже давно было всё равно. Вслед за ней прошла Мадлен Ромола, но не прошествовала к своим родственника Гизам, а подошла к тёте и возлюбленной отца.