Одного взгляда на изгибы ее тела, подчеркнутые мягкой сверкающей тканью, было достаточно, чтобы Росса всецело захватило желание поласкать их языком и губами. Он впервые имел удовольствие наблюдать их вблизи: до минувшего вечера он видел девушку лишь издали, а всю ночь в королевском лесу она провела, укутавшись в накидку с головы до пят. И все-таки Росс знал эти изгибы, достоверно знал. Знал, как их близость обжигает ему живот, знал, как трутся они о его спину, когда она едет с ним верхом. Теперь можно было даже не таращить глаза: эти контуры и так отпечатались в его памяти.
— Но факт остается фактом: вы это сделали, — сказал Генрих, выдергивая Росса из сладких грез и возвращая его к реальности. — Что же касается последующих событий…
— Я уже пояснила, что никаких «последующих событий» не было, — поспешно вставила леди. — Милорд Данбар развел огонь и построил скромное убежище, призванное защитить меня от снегопада. Там я и провела всю ночь, пока он караулил снаружи, и между нами ровным счетом ничего не было.
Росс склонил голову, но ничего не сказал. Бывают моменты, когда лучше держать язык за зубами.
— Очень похвально, — не без иронии заметил король. — И тем не менее нас волнует, как эта ночь скажется на доброй репутации леди Кэтрин. Вы оба должны понимать, что люди начнут распускать слухи. Они уже готовы преподнести события в самом невыгодном свете.
Уж кому об этом и знать, как не Генриху, рассеянно подумал Росс. Его престолонаследник появился на свет через восемь месяцев после свадьбы. Поговаривали, что король не просто опередил события, но и умышленно проверил невесту на плодовитость, прежде чем заключать необратимый договор.
Бедные короли: все их брачные союзы — чистейшей воды сделки. Шотландец сочувствовал им, но сам лезть в эту петлю не собирался.
И тем не менее именно этого от него сейчас и ожидали. Похоже, его вынудят вступить с леди Кэтрин в законный брак, дабы уберечь ее честное имя. А он, между прочим, всю ночь провел на морозе в полном одиночестве! Неужели за одну эту муку, пусть и добровольную, он не заслужил снисхождения?
— Ничего не произошло, клянусь, — чеканя каждое слово, вымолвил Росс.
— И мы были бы рады поверить вам на слово, если бы ставки не были столь высоки. Леди уже выразила готовность принять вас в качестве супруга.
Росс удивленно взглянул на леди Кэтрин. По смиренному растерянному взгляду ее было ясно, какие чувства она сейчас испытывала. Перечить королю она не смела. Теперь все зависело от Росса. Он сам должен был заявить, что отказывается жениться по велению Генриха.
Но он думал об одном: ему дан шанс заполучить ее. Достаточно одного слова — и леди Кэтрин станет его безраздельной собственностью уже к новому году. Как только бумаги будут подписаны, он уложит ее на кровать, сорвет с нее изысканный наряд, доберется до теплого женского тела… Сможет мять ее плоть, как скульптор мнет глину, исследовать каждый заповедный уголок, сможет вторгнуться в нее — и наконец избавиться от этой жаркой тяжести, которой был обременен с самого момента их знакомства.
Он сможет ее заполучить — и тогда… отец отречется от него. Его изгонят из клана, из страны, и он обязан будет до скончания своих дней, а не год-два, как ожидалось, томиться при дворе Генриха. Он навек превратится в убогого сакса.
— Не хочу показаться непочтительным, — тихо, но твердо начал Росс, — но вы должны помнить, что я нахожусь здесь не по своей воле. Я шотландец, и мной повелевает лишь король Яков.
Генрих нахмурился, постучал пальцами по подлокотнику, но тут же перестал.
— А если приказ отдаст ваш король?
— Мне все равно понадобится согласие отца. Он должен будет благословить сей брак как лэрд нашего клана.
— Разумеется. Но разве его не беспокоит будущность Шотландии?
«О да, — с мрачной улыбкой подумал Росс, — еще как беспокоит». Ведь от этого зависит его собственная будущность.
— Что вы имеете в виду?
— Неповиновение — это зараза, которая с легкостью преодолевает границы. У каждого короля есть недруги, готовые свергнуть его при первом же удобном случае. Под первым же удобным предлогом.
— Вы, вероятно, имеете в виду слухи об одном из исчезнувших принцев, — рискнул предположить Росс. Кейт упоминала о том, что король может быть обеспокоен возвращением наследников. Впрочем, Шотландец в этом сомневался. Он мельком глянул на леди и прочел в ее взгляде одобрение.
— Мои агенты сообщили, что к какому-то голубоглазому русоволосому мальчику, явно унаследовавшему черты Плантагенетов, обращаются как к сыну Эдуарда Четвертого. Что ж, правду еще предстоит узнать. Никто не видел тел мальчиков, но во время заключения в Тауэре их видели многие. В свидетелях недостатка не будет.