Размышления Бреганта прервал слуга, вернувшийся с полным кувшином вина.
— Твое приказание выполнено, мой генерал! — выпалил он, подражая подчиненным Бреганта, и встал в стороне, вытянувшись в струнку.
Теперь лицо его выражало бесконечное внимание и готовность вновь ринуться по взмаху генеральской руки куда угодно и за чем угодно.
— Сгинь! — добродушно посоветовал ему Брегант. — Отдохни пока что, твоя плутовская рожа мешает мне сосредоточиться.
Мальчишка, как стрела, вылетел из комнаты, но предаться своим мыслям генералу так и не довелось: едва он наполнил кружку, как в дверь раздался стук.
— Кто там? Можешь войти! — обернулся он к двери.
— Ты искал меня, генерал? — на пороге появился Эсканоба.
Он твердо держался на ногах, но слегка помутневший взгляд офицера выдавал, что нагрузился он изрядно.
— Да, я просто так спросил, — покрутил ладонью Брегант. — Хорошо погулял, как я вижу? — спросил он.
— Спасибо генерал, — с расстановкой ответил Эсканоба. — Встреча вышла отличной.
— Ну и что интересного происходит в Кордаве? — спросил Брегант просто так, скорее из доброго отношения к своему офицеру, чем из истинного любопытства.
— Здесь все, как обычно, зато ходят слухи, будто бы у нас в Тарантии происходят прелюбопытные и удивительные истории, — усмехнулся Эсканоба. — Одни демоны знают, как такое можно придумать. Если, конечно, этот купчишка не соврал…
— Ну и что занятного можно узнать о нашей жизни, приехав в другую страну? — осведомился Брегант, указывая Эсканобе на стул напротив себя. — Садись, расскажи, если не лень…
Он налил две кружки вина и одну пододвинул офицеру, который, невзирая на совершенные недавно в компании приятелей возлияния, с видимым удовольствием принял приглашение генерала.
— Прекрасное вино! — отхлебнув пару глотков, похвалил он напиток. — Хозяин в «Лисьем хвосте» подавал нам похуже.
— Здесь все-таки дворец, — наставительно заметил Брегант. — Остался бы сегодня здесь, так и пил бы это вино. Не я же тебя отправил пьянствовать со своими приятелями.
— Асьендас — мой старинный друг, — объяснил Эсканоба. — Мы росли вместе, а потом виделись редко, сам понимаешь, служба.
— Да уж, — усмехнулся генерал. — Можешь не рассказывать, жизнь у нас, военных, подневольная, скитаться приходится до седых волос… Этот твой друг сейчас на службе у короля Зингары? — поинтересовался он.
— Нет, — покачал головой Эсканоба, — когда-то он был солдатом, но уже давно бросил это дело и, получив небольшое наследство, стал купцом.
— Он тебе и поведал небылицы, что якобы происходят у нас, в Аквилонии?
— Если бы он, — махнул рукой офицер, — я бы и задумываться не стал, но дело в том, что с нами был его брат, который только что приехал из Тарантии.
— Тоже купец?
— Угу, — кивнул головой Эсканоба, он мотнул головой, словно отгоняя наваждение, и продолжал: — Этот человек… он не приехал, а, как бы это сказать?… — на мгновение глаза офицера остекленели, словно он был не в силах подобрать нужное слово, но через пару мгновений снова блеснули. — Он бежал, да так стремительно, что почти что бросил дом и прибыльное дело в Тарантии.
— Бежал? — засмеялся генерал. — Верно, не поладил со своими заимодавцами?
— Нет, с Гариметом! — серьезно ответил Эсканоба. — Я сразу подумал, что тебе, как советнику короля, эти сведения будут небезразличны.
— Ты так думаешь?.. И давно это произошло? — спросил генерал без особого интереса.
— Только что! Разговор-то у нас и завязался из-за этого случая. Асьендас спросил, какие, мол, у нас новости, а я, среди всего прочего, упомянул, что перед самым нашим отъездом нашли убитым дворецкого нашего короля. Так этот Баргиш прямо-таки подпрыгнул на месте и закричал, что новость эта очень даже хорошая, так тому мздолюбивому мерзавцу и надо, и что боги все видят…
— Баргиш? — потер лоб Брегант, вспоминая. — Что-то я такого имени не помню. А ты его знал до этого?
— Да нет, но он говорил что торговал деревом в Тарантии, — пожал плечами Эсканоба.
— Деревом… деревом… — повторил почему-то Брегант, наливая себе и своему собеседнику еще по кружке. — Да и пес с ним и с его деревом, но что этот Баргиш сделал плохого дворецкому короля? Я не так давно в столице, но успел понять, что Гаримет, действительно, редкостный проходимец, да и алчен без меры.
— Мне тоже не очень-то был по вкусу покойный, хотя мне, благодарение богам, сталкиваться с ним по службе не приходилось, — согласился с генералом Эсканоба. — Нам же купец рассказал, что Гаримет вроде выманил у него перстень, который дал Баргишу какой-то родственник святого Эпимитриуса…
— Святого Эпимитриуса? — воскликнул Брегант. — Ничего себе! Развелось этих родственников и потомков, как собак нерезаных!
— Верно, — не стал спорить офицер. — Так вот, Гаримет посулил, что если Баргиш проговорится кому-либо про перстень, то он устроит ему веселую жизнь…
— Не сомневаюсь! Он смог бы, — усмехнулся Брегант. — Так, стало быть, твой купчишкка, опасаясь дворецкого, на всякий случай убежал в Зингару?
— Не только из-за этого… Сначала Гаримет вроде бы сказал, что этот перстень может причинить вред Его величеству, а потом…
— Вред королю? — поперхнулся вином генерал, и в его голове пронеслись, одна за другой, мысли об Этельстейне, Конане, фиолетовом камне, своей поездке сюда, в Зингару, таинственной смерти Гаримета… Брегант прямо-таки кожей почувствовал: во всех этих странных событиях кроется какой-то общий смысл, но уловить, в чем именно он состоит, ему было трудно. — А ты не спросил, какой это был за перстень? — В голосе генерала звучала надежда, что подарок Этельстейна не имеет с загадочными происшествиями ничего общего и все это просто совпадение, однако тут же он понял всю тщетность своих ожиданий, потому что Эсканоба, довольно осклабившись, ответил — Кольцо с фиолетовым камнем, мой генерал, очень старой работы. Как же я мог не спросить? Не зря ведь служу в Черных Драконах, да и не простым солдатом. Было бы это у нас, в Тарантии, я живо спустил бы шкуру с этого купчишки, но все бы из него вытянул. А здесь не больно-то развернешься, — огорченно вздохнул он, — да и все-таки он брат моего друга… Но Баргиш рассказал мне все, если не соврал о чем-нибудь, конечно, — офицер вопросительно взглянул на Бреганта.
— С чего бы ему врать? — усомнился генерал. — Ты иди, отдыхай сейчас, а завтра с утра поговорим. Но только никому из наших ни слова! Ни пол-словечка! Дело идет о жизни нашего короля! Понял?
— Как не понять? — отрубил Эсканоба. — Не мальчишка какой-нибудь, опыт в таких делах имеется!
Когда офицер, покачиваясь от выпитого вина, покинул комнату, Брегант некоторое время сидел, не шевелясь, сжав руками голову.
Что-то в рассказе купца Баргиша, да еще в изложении весьма подвыпившего Эсканобы, не совсем сходилось, но в общих чертах вырисовывалась определенная картина, и для ее осмысления, как усмехнувшись, поддел себя генерал, вполне хватало и солдатских мозгов. Выходило, что Гаримет и Этельстейн имели дело с одним и тем же перстнем, который граф потом по совершенно непонятной причине вдруг подарил ему, Бреганту.
«Когда это было? — попытался вспомнить генерал. — В этот день нашли труп Гаримета или раньше? Точно! Именно в то утро Этельстейн при встрече чуть не бросился мне на шею, всучил это треклятое кольцо, потом я пошел к королю, а потом явился Паллантид и сообщил, что Гаримета нашли убитым… А это может означать, что граф или его люди убили дворецкого. Только вот за что? Разболтал о каких-то их тайных замыслах? — Брегант даже вспотел от поразившей его догадки. — Выходит, Этельстейн заговорщик? Гаримет был его сообщником или, наоборот, каким-то образом узнал о готовящемся заговоре против короля и хотел предупредить, но не успел, его зарезали раньше… Тогда Баргиш врет… Что-то у них не сложилось, а кольцо, какое место предназначалось этой вещичке? Или купец просто чего-то не понял? Хотелось бы мне знать, за каким демоном граф едва ли не насильно впихнул мне этот перстень?»