Герсен прекратил работу и глубоко вздохнул.
— У вас впечатляющие аргументы. Платите мне пять тысяч СЕВов.
— Я мог бы ничего не платить! Но вот та тысяча, о которой я уже упоминал.
Он швырнул Герсену пачку банкнот, затем дал знак своему напарнику, который сейчас же подошел к Герсену и, взяв инструменты в руки, начал со знанием дела демонтировать монитор. Герсен подобрал деньги, пересчитал их и отошел в сторону. Худой передал монитор Сутиро, тот бросил его в сумку и, не проронив больше ни слова, повернулся и пошел прочь. Худой бросился его догонять. Герсен тихо засмеялся. Это был тот монитор, который он купил и установил на Зувилле за четыреста СЕВов. Монитор же Тихальта находился в безопасном месте внутри корабля.
Герсен возвратился на корабль и задраил все люки. Главным теперь было время. Сутиро понадобится около десяти минут, чтобы сообщить о своем успехе Даске или, возможно, самому Малагате. Во все космопорты будут сейчас же отосланы директивы о снятии тревоги. Малагате получит монитор, если Герсену посчастливится, через несколько часов, а может быть, и дней, в зависимости от стечения обстоятельств. Возникнет еще добавочная задержка, когда будет обнаружена подмена, и тогда организация Малагате вновь будет приведена в состояние боевой готовности, сосредоточив свое внимание на компании точных приборов «Ферици» в Сансонтиане на Оллифейне.
К тому времени Герсен надеялся уже побывать там и, разузнав все необходимое, смыться. Поэтому, не теряя больше времени, Курт включил ракеты, поднялся в голубое небо Альфинора и направил свой корабль на Оллифейн.
Глава 8
Герсен приземлился в космопорте Киндьюна и, прихватив с собой в портфеле монитор Тихальта, сел в метро, ведущее в Сансонтиану. Насколько он мог судить, никто не обратил внимания на его прибытие и никто не последовал за ним.
Но теперь времени оставалось все меньше. В любое мгновение Малагате поймет, что его одурачили, и попытается отомстить.
Некоторое время после свидания с Сутиро Герсен чувствовал себя в безопасности, но тем не менее он произвел несколько классических маневров, чтобы обезопасить себя от «прилипал» (трейсеров). Существовало, по крайней мере, пять разновидностей так называемых «прилипал», пригодных для всевозможных случаев. Этим названием земных морских рыб называли оптические ячейки на вращающихся крыльях, управляемые оператором на расстоянии; кроме того, существовали и автоматически действующие ячейки, которые следовали за радиоактивной или монокрематической нашлепкой, незаметно прикрепленной на определенного человека или экипаж. Были еще шпионы-кульпы, полуразумные летающие создания, специально выдрессированные для следования за объектом, представляющим интерес. Они были умны, послушны, всегда готовы к сотрудничеству, но сравнительно велики, и поэтому их было легко заметить. К «прилипалам» относили также и птиц-шпионов Манкса — созданий меньших размеров и менее навязчивых. Выдрессированные так, чтобы выполнять слежку, они, однако, были не столь покорны и понятливы, как кульпы, да к тому же еще более агрессивны. И, наконец, была еще одна разновидность птиц Манкса — похожие на предыдущие создания, но снабженные устройством управления.
Не обнаружив ничего подозрительного, Герсен поместил монитор в автоматическую камеру хранения на станции пересадки под отелем «Ранунцель», оставив при себе только медную дощечку с серийным номером. Затем он отправился экспрессом в лежащую в восьмидесяти милях к югу Сансонтиану. Прибыв туда через пятнадцать минут, он узнал в справочном бюро адрес компании «Ферици» и вскоре вышел со станции всего в нескольких метрах от проходной в самом центре района Ферристоун, мерзкого нагромождения промышленных зданий и складов с затесавшимися среди них случайными тавернами, представляющими из себя красочно оформленные уголки среди кирпича, труб и металла.
Начинался день, но брусчатка мостовой еще была темной от ночного дождя. Улицы загромождали шестиколесные фургоны, и казалось, что весь район наполнен непрекращающимся гулом машин. Пока Герсен шел пешком к проходной, раздался резкий короткий звук сирены, означавший пересмену. Сейчас же тротуары заполнились рабочими. Это были бледные люди с невыразительными, неулыбающимися лицами, одетые в теплые комбинезоны серого, темно-серого или желто-коричневого цвета. Костюм дополняли черные или белые пояса и черные круглые шапки. Все это было стандартной одеждой, которую выдавало правительство, такое же бескомпромиссное, осторожное и лишенное чувства юмора, как и его избиратели.