Неизвестно почему Соню вдруг начала бить крупная дрожь. Она сцепила зубы, но и губы у неё всё равно дрожали. Герцогиня заметила это и ласково взяла её за руку.
– Вы перенервничали, Софи. Могу я вас так называть? Сейчас Мишель принесёт одеяло, а я дам вам глоток лекарства, которое у меня всегда с собой.
Один из гвардейцев подсадил Соню в карету, которая внутри оказалась обитой бархатом с золотым шитьем.
Соню завернули в невесомое – наверное, на лебяжьем пуху, – но удивительно теплое одеяло, а Иоланда заставила её сделать изрядный глоток из серебряной, отделанной драгоценными камнями фляжки. Напиток оказался очень крепким, Соня от неожиданности закашлялась.
– Ничего, это сейчас пройдёт, – улыбнулась её избавительница, – и вы сразу почувствуете себя лучше.
Крепкий напиток весело побежал по Сониным жилам, но вместо просветления, как она ожидала, княжна вдруг почувствовала в теле такую истому, что её сразу стало клонить в сон. Она попыталась бороться со своим странным состоянием, но герцогиня сочувственно кивнула ей, и Соня не заметила, как закрыла глаза и сладко заснула.
Глядя с улыбкой на успокоившееся наконец лицо Сони, герцогиня думала: «Бедная девочка, как видно, перенесла большое потрясение, так что самое лучшее лекарство для неё сейчас сон. Надо же, девушку везли в карете, связанную по рукам и ногам. В наше просвещенное время и такое варварство! Надеюсь, завтра перенесенные страдания больше не будут казаться ей такими уж страшными. И, надо думать, эта красавица позабавит нас какой-нибудь удивительной историей».
Соня проснулась в темноте и потому никак не могла понять, где она находится. Руки-ноги не связаны. Уж не стала ли она к этому привыкать! Итак, она одета в ночную сорочку – на ощупь всю в кружевах и наверняка дорогую.
Значит, знатная дама, герцогиня Иоланда де Полиньяк ей не приснилась? И сейчас Соня лежит в кровати, принадлежащей этой доброй отзывчивой женщине, которая поверила ей на слово – ведь у Сони не было с собой ни документов, ни денег… Ни вещей…
В тот момент она не подумала о том, что герцогине достаточно было одного взгляда на её бледно-зеленое платье, то самое дорогое, хотя и несколько помятое и запылённое…
Теперь, лежа в темноте, Соня потихоньку вспоминала роскошные залы дворца, по которым её, сонную, нёс какой-то высокий сильный гвардеец. И как она в конце концов запротестовала, сообщив, что уже проснулась. И герцогиня, смеясь, проговорила:
– Опустите девушку наземь, княжна и в самом деле уже пришла в себя.
Сейчас, мысленно возвращаясь к тому моменту, Софья вспомнила, как она замешкалась перед украшенной золотым вензелем и золотой ручкой дверью, а её благодетельница проговорила:
– Смелее, дитя моё, это всего лишь мои апартаменты.
Но тогда, выходит, ей приснилось, что она ехала в карете Флоримона де Баррас, связанная по рукам и ногам? Соня прислушалась к себе: коленки, на которые она упала, вываливаясь из кареты, до сих пор болели. Соня постеснялась сказать об этом герцогине, когда та спросила, всё ли с ней в порядке, увидев, как княжна невольно поморщилась.
Значит, и Флоримон ей не приснился. И опять судьба, словно играя, выхватила Соню у него из рук. Оставит он её теперь в покое или будет ходить вокруг да около, как дикий зверь?
Глава седьмая
– Признайтесь, Софи, что вам хочется задать мне вопрос, но вы стесняетесь.
Герцогиня лукаво улыбнулась и поведала ошеломлённой Софье:
– Я не только гувернантка королевских детей, но и доверенное лицо её величества королевы Марии-Антуанетты. Боюсь показаться нескромной, уверяя, что я её ближайшая подруга, смею лишь на это надеяться…
Насладившись произведённым на свою молодую гостью впечатлением, Иоланда продолжила:
– Сегодня в полдень королева непременно желает видеть вас. Каюсь, я слишком живо описала ей обстоятельства, при которых мы встретились, и ее величество хочет услышать рассказ от вас во всех подробностях… Хорошо, что у нас есть достаточно времени, чтобы я предупредила вас о том, что можно говорить королеве, а чего нельзя, и какая тема вообще считается у нас запретной.
Соня зябко поёжилась. Она даже представить себе не могла, что когда-нибудь очутится в Версале и будет говорить с подругой королевы! А уж тем более удостоится чести быть представленной самой Марии-Антуанетте!
– Наверное, я не смогу чувствовать себя непринужденно… Мне никогда прежде не приходилось разговаривать с королевами!
Иоланда засмеялась:
– Вы так непосредственны, дитя моё! Но вы напрасно беспокоитесь, королева – весёлая молодая женщина, у которой так мало настоящих друзей и так много скучных, обременительных обязанностей, что она с удовольствием отвлечётся от них. Думаю, некоторое время, проведённое в вашем обществе, станет для неё глотком свежего воздуха.