Но и озлясь, Соня не хотела, чтобы Фуше присутствовал при размолвке ее с Григорием. Потому она наскоро проговорила вполголоса жестко и зло:
– А вы представьте себе, что я мужчина и есть. Я ведь как женщина на вас особого впечатления не произвожу? Тем легче вам будет это сделать. Посмотрите на меня другими глазами. Я – человек, который нанес вам оскорбление. Неужели вы способны этакое простить? Дуэль, вы сказали? Прекрасно! Я принимаю вызов. Через полчаса жду вас во Французском саду.
Проговорила это и пошла прочь навстречу Жозефу Фуше. Ей показалось, что Тредиаковский пробормотал что-то вроде своего обычного «дура». Но она больше не дура! И не собирается ею становиться!
– Добрый вечер, Зевс, – назвав так Жозефа нарочно, она тем самым как бы установила между ними несколько интимную атмосферу, – не могли бы вы дать мне еще один урок фехтования?
– Завтра всенепременно, богиня, разве вы забыли о наших занятиях?
– Сегодня, – сказала Соня, с усмешкой наблюдая, как на его лице проступает откровенное недоумение. – Урок мне нужен прямо сейчас!
Глава восемнадцатая
Соня и подумать не могла, что Фуше ее не так поймет. В запале она даже не заметила, как удивление на его лице сменилось радостью и даже торжеством: гордая русская красавица готова была пасть в его объятия!
Он огляделся, соображая, куда бы ее повести, чтобы никто не помешал. Но тут стремительно идущая впереди княжна – интересно, почему она шла к покоям королевы? – вдруг обернулась и задала, с точки зрения Фуше, совершенно нелепый вопрос:
– Не могли бы вы раздобыть еще одну шпагу? Конечно, не такую драгоценную, как ваша. Мне нужен всего лишь крепкий клинок.
Так она и в самом деле собралась фехтовать? Воистину, русские женщины непредсказуемы! Но тем интереснее иметь с ними дело. А княжна все что-то ему объясняла. Жозеф прислушался.
– …Честно говоря, я не думала, что мне так скоро понадобятся ваши уроки, и, каюсь, была не очень внимательна. Вы, помнится, говорили об одном неожиданном ударе, которым владеете в совершенстве. Не будете ли вы так любезны показать мне ваш прием еще раз?
– А не объясните, богиня, зачем вам так срочно это понадобилось? – осторожно поинтересовался он, чувствуя, что она вся просто дрожит от желания немедленно его урок усвоить и применить на деле. – С кем это вы собрались драться?
Фуше ни на миг не усомнился в том, что во всей Франции такого мужчины не найдется. Принять вызов от женщины – обречь себя на позор.
– Есть тут один русский зазнайка и грубиян, которого надо проучить!
Вот как, но и русский мужчина вряд ли согласится на дуэль с женщиной. По крайней мере, до сих пор ни о чем подобном Жозеф не слышал.
Но лихорадочное возбуждение княжны передалось и Фуше. Какое там фехтование! Главное сейчас – остаться им наедине. Найти уголок, где никто не помешает. А там уж Жозеф добьется, чтобы она и думать забыла о шпаге. У него есть для нее совсем другой клинок! Ха-ха!
Да, но ведь она упомянула какого-то мужчину.
Фуше сейчас вовсе не нужен ни соперник, ни вообще кто бы то ни было. Эта прекрасная птичка уже дважды ускользала из его силков. Третьего раза не должно случиться!
Кажется, он знал, где сейчас можно найти уединенное место. У этих покоев всегда стояли двое гвардейцев. Хорошо, что Жозеф поддерживал приятельские отношения со всеми, кто мог ему хоть как-то пригодиться. Вот и теперь он со смехом обратился к одному из гвардейцев:
– Альбер! Ее сиятельство княжна желает повторить урок фехтования, который я ей сегодня давал по приказу герцогини де Полиньяк. Ты ведь не станешь возражать, если мы немного поупражняемся в этой зале?.. Кстати, не одолжишь ли ты на некоторое время княжне свою шпагу?
Тот, кого назвали Альбером, улыбнулся и понимающе кивнул, торопясь вытащить из ножен шпагу.
«Тоже мне страж! – думал в это время о нем Фуше. – Хватай злоумышленник его оружие и бей – открыть рот не успеет…»
Мужчина и женщина прошли в залу по скользкому, натертому воском паркету.
Фуше отдал Софье свою шпагу. У этой эфес тоже был золотым, в центре которого сверкал большой алмаз в окружении алмазов поменьше. Где он берет такое красивое и дорогое оружие? Соне отчего-то не верилось, что оно – собственность Фуше. Наверное, продав такую шпагу, можно целый год не заботиться о хлебе насущном.