Это он говорил уже с набитым ртом. Дать бы ему спокойно поесть, но княжне не терпелось узнать у него все подробности. Она была уверена, что Тредиаковский знает много такого, о чём она и слыхом не слыхивала.
– Скажите, Григорий Васильевич, кто они такие? Ну, барон де Кастр, Бернар Роллан. Они знакомы между собой?
– Понятное дело, знакомы, – ответил, жуя, её спаситель. – Иначе как бы они изготовили для вас эту ловушку? Наивная вы девушка, ей-богу! Чего вдруг вам приспичило на меня обижаться, выдумывать невесть что? А потом мчаться в гордом одиночестве в какую-то Австрию! Ну, чего вы там потеряли?
– То есть как это – что? Меня попросила королева. Отвезти письмо её брату…
– А почему она попросила именно вас?
– Ну, я не знаю. Может, ее величеству не к кому больше было обратиться.
– Ха-ха, во всей Франции не нашлось человека, которому можно было бы доверить эту миссию? Разве вы не знаете, как относятся французы к иностранцам?
– Но ведь Мария-Антуанетта не француженка, она австрийка.
– Ну и нашла бы себе курьера из Австрии. Знаете, дорогая княжна, я бы нисколько не удивился, если бы мне сказали, что в том же направлении, но в ещё более невзрачной на вид карете или, наоборот, в раззолочённой, принадлежащей какому-нибудь итальянскому графу, некто везет точно такое же письмо…
– Хотите сказать, что я не единственный курьер королевы?
– Хочу сказать, что всё может быть. Вероятно, вы опять играете роль живца и за вами охотятся.
– Кто может за мной охотиться? – испугалась Соня. – Я никому ничего плохого не сделала.
– Она ничего плохого не сделала! – передразнил её Григорий. – Вы – курьер Марии-Антуанетты, и этим всё сказано. А в стране, где королевская власть терпит крах, всегда есть заговорщики. Возможно, письмо королевы нужно им как последний довод, чтобы осудить царствующих супругов, а там и свергнуть их…
Соня слушала своего товарища, сжавшись в комок от страха:
– Господи, куда я попала?
– Попали, как кур в ощип!.. Я было так на вас осерчал, что хотел всё бросить. Думаю, пусть сама и расхлебывает кашу, которую заварила. Потом жалко стало. Пропадет, думаю, ни за грош… Я ожидал, что правление этой венценосной пары добром не кончится. А когда прочитал, что во время венчания Марии-Антуанетты с Людовиком придворные хлынули к алтарю и задавили насмерть нескольких швейцарских гвардейцев, а потом во время гуляния и фейерверка в Париже в толпе погибли сотни человек, понял: плохи их дела!..
– Я никогда не думала, что вы верите в приметы, – подивилась Соня.
– Вот и не верь после этого приметам. Как начали своё правление, так и закончат.
– Это известно уже наверняка? – отчего-то понизив голос, спросила Соня.
– Я так думаю, – сказал, как припечатал, Григорий.
Соня перевела взгляд на Жака – тот ел мало, и на его лице не отражалось никаких чувств, словно он и впрямь был глухонемой.
– Скажите, а вы узнали что-нибудь о Бернаре Роллане? – спросила она. – Это его настоящее имя?
– Я узнал о нём всё, что было можно, – самодовольно произнес Григорий. – Потому мне и пришлось задержаться. Недаром ведь мы с Жаком догнали вас только сейчас. Имя подлинное, вот только чего вдруг он дома объявился, никто понять не мог. Отец с сестрой знали, что Бернар в Париже, служит секретарем у одного известного человека, и вдруг он приехал. Пояснил родным туманно, что у него тут дело…
Софья украдкой облегченно вздохнула: ей не хотелось думать, будто Люси – помощница брата в ее одурачивании.
– Кстати, когда де Кастр не обнаружил вас в карете, он вскочил на коня и помчался к Бернару, приказав ему, как хорошо знающему местность, немедленно отыскать беглянку. Бернар, конечно, так бы и сделал, но тут вмешался случай – на вас наткнулась возвращающаяся от подруги сестра. Раз получалось так, что вы сами предложили Бернару сопровождать вас, товарищи посоветовали ему случаем воспользоваться и на законных правах попасть к австрийскому двору. Но ситуация изменилась: Бернару приказали забрать у вас письмо королевы сегодня же.
– Думаете, они больше не станут меня преследовать? – спросила Соня о том, что волновало её больше всего.
– А вот на это надеяться не стоит, – задумчиво проговорил Григорий, поднимаясь на ноги. – Кажется, червячка я заморил. Ты как, Жак, наелся?
Тот молча кивнул.
– Тогда пора, как говорится, и честь знать. По коням, княжна, по коням! Один мой знакомый любит приговаривать в таких случаях: давай бог ноги! Иными словами, пора ехать, пока недоброжелатели нас не настигли.
– Куда ехать?
– Как куда, разве вы с мсье Ролланом не в Страсбург направлялись?
– С ним – да, а с вами?