— Этого не может быть! Вызывай полицию!
Сев в машину скорой помощи, мы отправились в больницу так быстро, как только могли. В один момент мне даже показалось, что водитель превысил скорость настолько, что нарушил закон. Но мне было плевать на такие формальности, я просто хотела, чтобы Елизавете Александровне была оказана помощь, и как можно скорее.
Марк и Катя сидели вместе со мной, и по их лицам было видно, что они переживали не меньше меня. Марк взял меня за руку, но я высвободила ее, так как не смогла удержаться — слезы душили меня, и я закрыла лицо руками.
— Все будет хорошо, — Марк пытался утешить меня. — Поверь мне!
— Черт, — врач проверила пульс и повернулась к нам. — Я почти не чувствую пульса.
Я пристально смотрела на Елизавету Александровну в надежде, что она сейчас откроет глаза.
— Кем она вам приходится? — поступил вопрос от врача.
— Она знакомая моей мамы, — ответила Катя уверенным голосом, будто знала, что такой вопрос ей зададут. — Моя мама просила навестить Елизавету Александровну, но прямо на наших глазах… Это ужасно!
Посмотрев на Катю, я заметила на ее лице неподдельную грусть. Мне показалось это странным, ведь я знала, что она играет. Обратившись к Елизавете Александровне, я взяла ее за руку. Врач недовольство посмотрела на меня, но все же разрешила.
— Это все равно бесполезно, — добавила она. — Она вас не услышит…
— Мне тяжело в это поверить, — тихим голосом начала говорить я. — Потеря человека всегда для меня была чем-то неожиданным и очень неприятным…
Марк с удивлением смотрел на меня.
— Лин, ты чего? — спросил он. — Она ведь еще не… умерла?
Он посмотрел на врача, но та не стала ничего отвечать, а лишь отвернулась. Выражение лица Марка резко поменялось.
Я пристально всматривалась в лицо ясновидящей, уже не имея надежды, но вдруг на секунду мне показалось, что Елизавета Александровна открыла правый глаз. От радости я сжала ее руку так сильно, что раненная стала дышать.
— Не может быть! — с радостью вскрикнула врач.
— Елизавета Александровна! — в свою очередь закричала я. — Вы меня слышите?
— Где я? — голос ее был настолько слабым, что после произнесенных слов Елизавета Александровна стала дышать медленнее. — Это вы?
Ее взгляд пал на меня.
— Я не понимаю, как это произошло, — начала оправдываться я, — все было так быстро и неожиданно!
— Если Вы не перестанете, то мы окончательно ее потеряем, — врач дотронулась до шеи Елизаветы Александровны. — Черт, черт…
На минуту в машине скорой помощи повисла мертвая тишина. Не было ни звука, лишь иногда были слышны вздохи пострадавшей. Марк посмотрел на часы, после чего на ушко что-то шепнул Кате. Та расстроилась.
— Почему ты расстроилась? — я выжидающе смотрела на Катю, как вдруг на ее лице стали появляться слезы. — ОТВЕЧАЙ!
— Мне очень жаль, — после этих слов врача в машине раздался звук кардиомонитора. — Время смерти нужно бы записать…
Время смерти?
Я больше не могла сдерживать слез. Она умерла. Прямо на наших глазах…
— 21:07, — констатировала врач.
Снова этот морг. Недавно я уже была здесь, и отличие от прошлого раза было лишь одно: другая смерть.
Мне даже показалось, что смерти преследуют меня, ведь в последнее время их стало слишком много в моей жизни. Чем же я так провинилась, что вынуждена лицезреть чужие несчастья?
Не знаю.
Вместе с Катей и Марком мы сидели возле того самого кабинета. На часах было уже раннее утро, часов шесть. За это время я смогла буквально изучить Марка со всех возможных сторон, ведь он постоянно метался по коридору вокруг меня.
— Что нам теперь делать? — Марк прервал молчание.
— Но мы ведь не надеялись на помощь Елизаветы Александровны, ведь так? — спросила у меня Катя. — Мы же просто хотели уточнить ее слова, не более…
— Какая сейчас к черту разница? — грубо спросила я. — Вы не понимаете, что ее убили? УБИЛИ!
Я была зла.
— У нас теперь два дела? — поинтересовался Марк. — Но что мы можем узнать про Елизавету Александровну. — Она ведь… чужой для нас человек?
Вдруг дверь в кабинет открылась, и на пороге оказался человек, которого я меньше всего хотела бы сейчас увидеть: Обломов.
— Утро доброе, — с сарказмом поздоровался он. — И опять тут ты, Лина.
— Я тоже рада Вас видеть, — с недовольством ответила я. — Вы будете расследовать это дело? Или…
— Договаривай. Или, может быть, мне рассказать много интересного о тебе, дорогая? — парировал Обломов.
У меня не было желания с ним спорить, поэтому я встала и прошла вперед по коридору. Я подошла к тому самому знакомому окну и села на подоконник. Глядя на улицу, я видела знакомые места, где когда-то мне показался Марк в костюме клоуна.