— Любой концерт должен иметь последний акт, и твоя история — не исключение, — Юля обратилась ко мне. — Ты проведешь остаток своих дней там, где тебе самое место: в психиатрической больнице. Я не позволю тебе больше убивать людей…
После этих слов я тут же вспомнила про ужасную надпись на своей двери, что умерла не Юля, а мое ментальное состояние. Я с еще большим страхом смотрела на то, как уверена в своих словах была Юля.
— Ты ведь моя лучшая подруга, — попыталась я разжалобить ее, но в ответ получила еще один удар в лицо. — Ты не можешь так поступить со мной…
— Мне сейчас тяжело контролировать свои действия. Мной руководит не справедливость, а жажда мести, — Юля повторила мои слова и направилась к выходу. — Месть! Месть! Месть!
Я громко закричала, пытаясь позвать кого-то на помощь.
Но это мне не помогло.
Дверь в гараж закрылась.
ШЕСТНАДЦАТАЯ ГЛАВА
Прошел месяц…
Из-за пикающего аппарата и странного запаха я с точностью смогла определить место своего пребывания. Открыв глаза, я окончательно убедилась, что оказалась в больнице.
Рядом со мной была капельница, а позади нее стояли родители. Они не сразу заметили мое пробуждение, ровно до тех пор, пока папа не отвлекся от телефона. У него, видимо, села зарядка. Он тут же легонько стукнул маму по бедру.
— Лина! — мама мигом подбежала ко мне и поцеловала мне руку. — Мы так волновались, ты так долго не приходила в себя!
— Ты не смогла поступить, — донесся до меня голос отца.
Я расстроилась.
— Не сейчас, — тихим голосом сказала мама.
— Хорошо, — я отпустила мамину руку и отвернулась. — Какой сейчас месяц?
— Конец июля, дорогая, — ответила мама. — Насчет университета не переживай, ты поступишь в следующем году, я уверена!
— Юля жива, — зачем-то произнесла я, не обращая внимания на утешение мамы.
Родители посмотрели друг на друга с удивлением.
— Что ты сейчас сказала? — спросила мама.
— Моя бывшая лучшая подруга жива, — ответила я, но по лицам родителей стало понятно, что их удивление никуда не исчезло. — Юля жива! Юля жива! Юля жива!
— Врач предупреждал нас, что у тебя будут некоторые проблемы с головой, пока ты не придешь в норму, — сказала мама, снова взяв меня за руку. — Но не такие же…
Мама гладила мою руку, как вдруг я ее резко убрала, ведь она дотронулась до шрама. Мне стало больно, и мама явно это заметила.
— У меня нет слов, — отец вышел из кабинета.
— Юля жива, — вновь повторила я.
— Поправляйся, — мама медленным шагом пошла вслед за отцом, но, подойдя к двери, остановилась и посмотрела на меня. — Прости меня…
Дверь закрылась.
Я осталась одна.
Прошла неделя…
— Несколько дней назад меня выписали из больницы. Я не сразу отправилась домой, ведь у меня было три незавершенных дела: найти Марка, тем самым выйти на Юлю и освободить Катю. Ни один из этих пунктов мне не удалось выполнить, — говорила я про себя. — В цирке никто не смог рассказать мне о Марке, словно они никогда и не слышали о нем. В полицейском участке же я узнала, что Обломов уволился, а другой следователь даже не стал меня слушать. Дела продвигались ужасно…
Я открыла дверь в свою комнату. Первое, что мне бросилась в глаза, — невероятная чистота, которой раньше у меня никогда не было. Проходя в комнату, я замечала все больше перемен. Все фотографии с Юлей исчезли со стен, а моего письменного стола в комнате больше не было.
— Где мои вещи? — крикнула я, и тут же в комнату вбежала мама. — Что вы сделали с моей комнатой?
— Неужели ты про фотографии с Юлей? — мама стала ходить по моей комнате, медленно подходя к окну. — Наша семья больше не общается с ее мамой, она прекратила общение… А фотографии будут напоминать тебе о человеке, которого больше рядом нет. Зачем тебе такой стресс?
— Сколько можно тебе повторять, Юля жива! — я вновь стала доказывать свою точку зрения.
Мама разозлилась, но не стала ничего отвечать. Она достала из кармана пачку таблеток и протянула их мне.
— Прими их, тебе станет легче, — сказала она.
Я не могла смотреть на эти таблетки, в голове всплыли слова Марка. Схватив таблетки, я мигом подбежала к окну и выбросила их на улицу, не обращая внимания на крики мамы.
— Что ты делаешь? — мама смотрела в окно, пытаясь увидеть таблетки, но с шестого этажа это сделать было проблематично. — Эти таблетки тебе прописал врач. Ты должна их принимать!
— Для своей же безопасности я больше никогда не приму таблетки из твоих рук, мама, — я отвернулась и пошла прочь.