Глава 18
Барбара проснулась в плохом настроении. Сегодня должна была состояться церемония въезда королевы в Лондон. Художники-декораторы уже несколько месяцев занимались украшением города, и народ с нетерпением ждал великолепного зрелища, устраиваемого в честь официального торжественного въезда королевы в столицу Англии.
Едва рассвет забрезжил за окнами, Карл торопливо поцеловал Барбару и выскользнул из постели. Он спешил в Гемптон-Корт, чтобы присоединиться к Катерине. Барбара потянулась и прижалась к нему, но Карл мягко отстранился.
— Милая, мне пора ехать, но ты же знаешь, что мысленно я всегда с тобой.
В последнее время Барбара опять впала в отчаяние. Упорный отказ Катерины дать ей место фрейлины приводил ее в ярость и пугал. Она начинала верить в то, что королева может держаться вечно. Барбара устраивала Карлу сцены, требуя, чтобы он применил власть и сломил упрямство королевы.
Король и сам гневался на свою непокорную супругу, Барбара лишь подливала масла в огонь, и в итоге он отослал всех португальских фрейлин обратно в Португалию, подозревая, что именно они поддерживают сопротивление королевы, и надеясь, что без них она станет сговорчивее. Катерина плакала и умоляла его не делать этого, говоря, что без них будет совсем лишена дорогих и знакомых лиц, но тем не менее отказывалась принять Барбару.
Барбара позвала Нэнси и с мрачным видом поднялась с постели.
— Представляю себе, — раздраженно сказала она, — как будет торжествовать Катерина, восседая рядом с Карлом. А я вынуждена наблюдать это пышное зрелище вместе с толпой придворных с крыши Уайтхолла.
Она быстро прошлась гребнем по волосам и, глядя на себя в зеркало, скорчила постную мину.
— Пожалуй, я останусь в постели, у меня нет никакого желания смотреть на всю эту скуку.
Нэнси открыла шкаф и достала пеньюар, отделанный дорогими плотными кружевами.
— Да-да, и все придворные вороны начнут каркать, что вам уже стыдно высунуть нос на улицу.
Барбара с размаху швырнула гребень на туалетный столик.
— Ах, так! Ну уж нет, я докажу им, что ничего не боюсь!
Она оделась, с особой тщательностью выбрав платье. Заказывая этот синий, почти фиолетовый бархатный наряд, Барбаре удалось уговорить смущенную портниху сделать вырез на два дюйма ниже, чем это было принято. Ее белоснежная грудь пышно вздымалась над лифом, прельщая мужские взоры. Барбара заставила Нэнси несколько раз переделывать прическу, пока девушка не вспылила:
— Можно подумать, что от положения одного локона зависит судьба Англии!
Барбара обернулась и, обхватив Нэнси за талию, умоляюще взглянула на нее.
— Прости, милая! Но как ты не понимаешь? Сегодня я должна чувствовать себя безукоризненно красивой, это придаст мне смелости. Все будут следить, как я отреагирую на появление Карла и Катерины. И я должна изобразить надменное безразличие.
Придворные уже бродили по крыше Уайтхолла, когда Барбара поднялась туда в сопровождении Нэнси и детей. Королевская чета должна была прибыть в город водным путем, по Темзе, и первые из тысячи разукрашенных барок уже показались из-за излучины. Барбара приложила руку козырьком к глазам, чтобы защитить глаза от яркого солнечного света, позолотившего речную гладь.
Колокола начали звонить, и их перезвон смешивался с пушечным салютом, доносящимся с пристани Лэмбет. Свежий ветер полоскал флаги, которые свешивались из каждого окна. Люди бросали в воду гирлянды цветов. Отовсюду слышались смех и музыка.
На берегу были построены высокие трибуны для горожан, с них открывался прекрасный вид на реку. Когда первые барки подошли ближе, на берегу случилась авария — часть трибун рухнула, увлекая за собой людей. Барбара услышала крики и, бросившись к парапету, глянула вниз.
— О Боже! — воскликнула она и, отдав маленького Карла Нэнси, подтолкнула Анну к ее же юбке. — Присмотри за детьми. Надо выяснить, не смогу ли я чем-то помочь.
Барбара спешно пробиралась вниз сквозь встречный поток придворных. Титулованные особы явно считали себя сделанными из другого теста, чем простые смертные. Конечно, легкое беспокойство отразилось бы на их лицах при виде умирающего на их глазах простолюдина, но им бы и в голову не пришло броситься ему на помощь.
Барбара подхватила на руки четырехлетнюю девочку, упавшую с развалившейся трибуны. Черные спутавшиеся волосы упали на заплаканное личико, синие глазки были полны страха.
Барбара поцеловала крошечный носик ребенка и, прижав его к себе, погладила маленькую спинку.