Френсис тоже проводила королеву взглядом и обернулась к Карлу с видом крайнего огорчения.
— Я понимаю, сир, что я никто по сравнению с Ее Величеством, но мне ужасно хочется прокатиться первой. Ведь королева может даже не узнать об этом.
Барбара подошла к ним. Она окинула Френсис презрительным взглядом и улыбнулась королю.
— Карл, давай сейчас же прокатимся в этом экипаже. Я просто сгораю от нетерпения.
Карл переводил взгляд с одной дамы на другую, и странная улыбка блуждала по его лицу.
— Госпожа Стюарт первая попросила об этом.
Лицо Барбары омрачилось, предвещая грозу.
— Но, Карл, мне так хочется быть первой! Уверена, у меня больше прав на это.
Френсис вызывающе подняла голову.
— Сердце подскажет королю, как ему поступить. Может быть, вы, Ваше Величество, сочтете, что первенство принадлежит мне?
Дерзкая девчонка! Барбара строптиво топнула ножкой и взглянула на Карла, ее потемневшие синие глаза гневно сверкали.
— Карл, твое предательство может убить меня или ребенка, которого я ношу. Ты не можешь отдать предпочтение этой лисе!
Карл допустил ошибку, посмеявшись над ее угрозой. Но мысль о выкидыше показалась ему абсурдной. Барбара всегда отлично переносила беременность.
— Проклятье! И ты, презренная скотина, еще осмеливаешься смеяться надо мной! — Распаленная дикой яростью, Барбара поискала глазами камень, чтобы швырнуть им в Карла. Он сурово сдвинул брови. Все было хорошо в меру. Когда Барбара с проклятьями набрасывалась на него в уединении спальни, он только посмеивался. Но нельзя терпеть, когда с ним обращаются, как с конюхом, в присутствии всего двора.
Придворные, возбужденно перешептываясь и посмеиваясь, уже приближались к ним, не желая упустить ни слова из очередной комедии.
Френсис стояла, повиснув на руке Карла, чтобы привлечь его внимание. Проявив не свойственную ей мудрость, она тихо сказала:
— Сир, если вы откажете мне, то, клянусь, это не повредит ни мне, ни нашему ребенку… — Она опустила глаза и скромно добавила: — У вас просто не будет шанса зачать его…
Эта трогательная мизансцена прервалась яростным шипением Барбары. Она подскочила к Френсис с явным намерением вцепиться ей в волосы, но Карл крепко схватил ее за руку. Она извивалась, пытаясь вырваться; огненные пряди волос упали на ее искаженное злобой лицо.
— Глупец! Эта медоточивая маленькая дрянь просто дразнит тебя! Она обещает то, чего вовсе не намерена выполнить!
Карл был взбешен, он изо всей силы сжал руку Барбары. Она поморщилась, но сопротивление ее ослабло. — Мадам, — высокомерным тоном произнес он, — вы придворная дама, а не торговка рыбой!
— Не смей называть меня «мадам»! — резко оборвала его Барбара. Ее больно задело официальное обращение, словно он отказывался от той близости, которая существовала между ними.
Заметив его гневный взгляд, она почувствовала раскаяние и легкий испуг.
— Извини, возможно, я была излишне резка, Карл. Но я стала такой нервной, последняя беременность беспокоит меня.
— Если ты не вполне здорова, то я бы не рекомендовал тебе ездить в карете. — Заботливая мягкость его тона явно противоречила пылающим гневом глазам. — Боюсь, тряска по булыжной мостовой может повредить твоему и без того слабому здоровью.
Он отпустил руку Барбары, и она стояла, потирая красные следы, оставшиеся от его пальцев. Карл ехидно ухмыльнулся ей и предложил руку Френсис. Надо раз и навсегда проучить Барбару, чтобы она не смела больше устраивать ему публичных сцен. Она должна соблюдать известные приличия и сдерживать свой бешеный темперамент. В конце концов, у него нет желания стать посмешищем для всего двора.
Оцепенев от возмущения, Барбара смотрела, как Френсис, приподняв юбки гораздо выше, чем следовало, чтобы продемонстрировать свои красивые ножки, гордо поднялась в коляску. Ее торжествующая улыбка была невыносимо обидной, и Барбаре показалось, точно ее буквально щелкнули по носу. Призывая все сила ада на головы Френсис и Карла, она стояла в бессильной ярости и наблюдала, как коляска выезжает из дворцовых ворот.
Придворные притихли. Никому не хотелось попасть под горячую руку леди Каслмейн и тем усилить ее гнев. Она подобрала пышные юбки и решительно устремилась во дворец, сердито созывая своих слуг.
Когда Карл и Френсис вернулись с прогулки, Барбара уже собрала свои пожитки и укатила в Ричмонд. Весь долгий путь до Ричмонда ее преследовал образ Френсис, нахально влезающей в коляску. Вновь и вновь она видела ее торжествующую улыбку, и Барбаре уже стало казаться, что она сходит с ума. Никогда, никогда она еще не испытывала такого унижения, и что самое ужасное — ее унизил именно Карл! О, ни за что на свете она не простит его! Даже если он будет валяться у нее в ногах и умолять о прощении, она все равно не простит его! Вид Карла в таком комичном положении рассмешил ее. Но Барбара тут же отругала себя. Как можно смеяться в самый трагичный момент жизни!