Сгустились сумерки, и Лондон стал еще больше напоминать зловещую преисподнюю. Высокие языки пламени алели на фоне темного неба. Огромные черные тени плясали на земле и на стенах домов, точно исполняли дьявольский ритуальный танец. Тело Барбары ломило от непривычной нагрузки, ее трясло от усталости, но глаза светились лихорадочным блеском. В этой стихии все же было нечто завораживающее! Дикое неистовство огня было сродни ее натуре. Жуткое зрелище заряжало Барбару какой-то неукротимой первобытной энергией. Словно она бросала вызов и смеялась прямо в лицо самой смерти.
Ветер свистел в ушах, налетая яростными порывами, он сорвал с головы Барбары шляпу и играл ее рассыпавшимися по плечам волосами. Раздуваемое пламя перебрасывалось с одного дома на другой. Яков остановил руку Карла, который наводил пушку на таверну, и бросился внутрь. Через несколько мгновений он появился на улице с несколькими бутылями вина в руках.
— Жаль, добро пропадает! Я умираю от жажды. Да и вы, думаю, не откажетесь промочить горло.
Он вырвал пробку зубами и протянул бутыль Карлу. Затем, с сомнением посмотрев на Барбару, все-таки протянул бутыль и ей. «Какая чудесная прохлада!», — подумала Барбара, сжимая темное стекло горячими руками. Следуя примеру Карла, она запрокинула голову и сделала несколько больших глотков. Вино текло по ее щекам. Она рассмеялась. Восхитительное ощущение! Она тут же забыла о ноющей боли, об усталости и наслаждалась этой маленькой дружеской передышкой на поле боя. Все вокруг было объято огнем, языки пламени лизали ночное небо, с грохотом рушились перегоревшие перекрытия. Карл и Яков стояли, широко расставив ноги, и запрокинув головы, с наслаждением утоляли давнюю жажду. Радуясь преимуществам мужского костюма, Барбара, подражая братьям, тоже расставила ноги пошире для устойчивости. Вино согрело кровь, и ей захотелось петь и смеяться. Сейчас, перед лицом опасности, она вдруг поняла, что в ней таились небывалые, неукротимые жизненные силы!
Они утолили жажду, и Карл сказал:
— Вперед, нас ждет еще много дел.
В тот день он был вездесущ: успокаивал и ободрял людей, таскал воду и заряжал пушки, и в нем не было заметно и следа усталости. Король ходил стремительно и легко, и Барбаре приходилось порой бежать, чтобы не потерять его из виду.
Вдруг она заметила, что в горящий дом забежал ребенок, крича, что там остались его любимые игрушки.
О, Боже милостивый! Как назло, Карл отошел куда-то. Барбара, не раздумывая, бросилась за ребенком. Сердце ее бешено колотилось. От быстрого бега вновь заныли усталые мышцы. Вбежав в дом, Барбара догнала малыша и схватила его за руку. Легкие наполнились дымом, она беспомощно закашлялась, но умудрилась крикнуть:
— Туда нельзя! Бежим!
Она подтолкнула ребенка к выходу, слыша, как за ними обрушивается прогоревший потолок. Что-то ударило Барбару по спине, и она упала, уткнувшись лицом в землю.
Боль казалась невыносимой, спина Барбары была придавлена тяжеленной балкой, от страха и боли к горлу подступила тошнота. Нос и рот были забиты пеплом и землей, она сделала слабую попытку повернуть голову. Боже! Загорелся рукав! Барбара даже не успела крикнуть; черная спасительная волна накрыла ее, и она потеряла сознание.
Открыв глаза, Барбара обнаружила, что лежит на собственной кровати в Гемптонском дворце. Одна рука была смазана какими-то пахучими мазями и забинтована. Неожиданное перемещение удивило Барбару, но постепенно память вернулась к ней. Она вздрогнула и попыталась сесть.
— Пожар!
Нэнси бросилась к ней.
— Пожар наконец потушен. Лондон горел почти четыре дня. — Она уложила Барбару на подушки и дала ей напиться. — Вы просто чудом остались живы! Видели бы вы, какой вас сюда доставили. Вся в копоти, волосы спутались и почернели, а рука в сплошных ожогах. Ваше счастье, что не останется шрамов.
— Шрамы?! — Барбара в тревоге подняла забинтованную руку и взглянула на нее.
Нэнси успокоила ее:
— Доктор сказал, что все заживет без следа. К чему было подвергать себя такой опасности?
Улыбка промелькнула на губах Барбары, в памяти ожили потрясающие картины пожара.
— О Нэнси, это было великолепно! Незабываемое ощущение! Мы, женщины, ведем домашнюю жизнь, однообразную и скучную. А на долю мужчин выпадает столько увлекательных и опасных приключений!
Ее вновь охватило то восхитительное, опьяняющее чувство, которое она испытала перед лицом опасности, посреди пылающего Лондона. Отбросив одеяло, Барбара решительно встала с кровати. Нэнси пыталась остановить ее, но Барбара нетерпеливо сказала: