Фрезер впервые видел такую спокойную и уверенную в себе роженицу. Барбара шутя поддразнивала его и вела себя так, словно рожала уже пятого ребенка. Ее потемневшие влажные волосы спутались, лицо заливал пот, но, казалось, многочасовые схватки не отняли у нее ни капли бодрости. Раскрасневшееся лицо светилось счастьем, и улыбка неизменно сменяла гримасу боли.
— Но когда же наконец я увижу свое дитя?
Доктор Фрезер склонился над ней.
— Для этого надо родить, милочка! Поднатужьтесь еще разок!
Барбара не нуждалась в советах доктора. Ее поведением сейчас командовало ее собственное тело, которое стремилось освободиться от созревшего плода. Собрав все свои силы, Барбара сделала еще одну попытку, поднатужилась и была вознаграждена в полной мере.
— Головка!.. — воскликнула Нэнси дрожащим от радости голосом.
Смех Барбары был счастливым и торжествующим.
— Это… великолепно, — задыхаясь, сказала она. — Это самое… естественное, самое прекрасное ощущение… — Она продолжала тужиться, но в ее прерывистой речи слышался восторг.
Доктор Фрезер и Нэнси обменялись изумленными взглядами, и девушка на всякий случай перекрестилась. Ей не доводилось слышать, чтобы женщины смеялись во время родов. Это не сулило ничего хорошего.
С первого дня своей беременности Барбара была уверена, что у нее будет сын, но доктор Фрезер, приняв ребенка, сказал:
— У вас очаровательная малышка.
И удивительно, что Барбара не почувствовала никакого разочарования.
Именно об этом я и мечтала, подумала она, сразу забыв все прежние предположения. Она протянула руки.
— Дайте ее мне!
Голенького младенца положили на руки Барбары. Сердце ее замерло, все существо ее наполнилось безмерной нежностью, и Барбаре вдруг захотелось плакать. Она даже представить не могла, что материнство так чудесно. Теперь она окончательно поняла, для чего ее создал Бог, — любить Карла и рожать ему детей!
Ребенок заплакал. Барбара рассмеялась, глядя на его сморщенное личико, и нежно прижала к себе теплый комочек, словно пыталась продлить ту связь, которая соединяла ее с ребенком все девять месяцев.
Доктор Фрезер мягко, но решительно забрал у нее младенца.
— Ребенка нужно искупать и запеленать, — сказал он. — А вам необходим отдых. Я передам королю, что вы разрешились от бремени дочерью.
Барбара думала, что вряд ли сможет уснуть, но через несколько минут глаза ее закрылись сами собой и она провалилась в сон. Проснувшись, она увидела Карла, сидевшего рядом на постели, его черные глаза были полны беспокойства. Густые ресницы Барбары дрогнули, она открыла глаза и глубоко вздохнула. Она поразилась, заметив, с каким обожанием он смотрит на нее. Его лицо излучало истинное счастье.
Он склонился к ней и покрыл поцелуями ее руки.
— Барбара…
Она высвободила одну руку и погладила его волнистые волосы. Все в ней ликовало. «Как же он любит меня!» — думала она с гордостью
Он заглянул ей в глаза.
— У меня нет слов, чтобы…
Она улыбнулась.
— Тогда поцелуй меня, — попросила она и подставила ему губы для поцелуя. Карл склонился и с трепетной нежностью выполнил ее просьбу.
— Только сегодня я понял, в каком опасном положении ты была, дорогая… Фрезер, конечно, опытный доктор, но…
— Но, Карл, все было просто великолепно!
Он потрогал ее лоб рукой, думая, что она бредит, но Барбара сняла руку и успокоила его:
— Я прекрасно себя чувствую, и это не бред. Рождение ребенка — это нечто потрясающее! — Она порывисто села. — Карл, я хочу, чтобы у нас было много детей. — Вдруг она беспокойно спросила: — А ты уже видел нашу дочь?
— Час назад, — улыбнулся Карл. — Она прекрасна, как ее мать.
Барбара с удивлением вспоминала, что когда-то так страстно хотела мальчика.
— Ты ведь ждал мальчика?
— Ну что ты, милая. Я очень рад нашей малышке.
Барбара назвала дочь Анной, и совсем не в честь герцогини Йоркской, которой, конечно, приятно было так думать. Но на самом деле Барбаре просто очень нравилось это старинное имя. Карл и Барбара часто навещали вместе малышку, не уставая восхищаться ее красотой; гордые родители были уверены, что такого прекрасного ребенка еще не рождалось на земле Англии.
Барбара вновь зажила полной жизнью. Счастье переполняло ее, прорываясь в каждом жесте, в каждом взгляде; она словно заряжала всех этим восторженным отношением к жизни. Весна была в полном разгаре. Прошел год со времени возвращения короля в Англию. В городе царила атмосфера свободы и веселья, народ гулял и развлекался, как в былые времена.