Сверинг. Так называется загородное поместье Фэншоу.
Глава 52
Мария проснулась вскоре после того, как рассвело. Лежа на спине, она прислушивалась к знакомым звукам фермы, доносившимся со двора, пока разыгравшийся аппетит не заставил ее вылезти из-под теплого одеяла.
При дневном свете ни в самом Сверинге, ни в его звуках не было ничего страшного. Мария встала, оделась и на цыпочках прокралась через комнату матери. Полог скрывал от нее спящую госпожу Фэншоу, однако по спальне разносился громкий размеренный храп, продолжавшийся как ни в чем не бывало даже после того, как Мария открыла дверь. Девочка тихонько прошла к лестнице и стала спускаться по скрипучим ступеням.
На кухне никого не оказалось, но дверь во двор была приоткрыта. Служанка ушла за свежим молоком. Огонь уже развели, на столе лежал кусок сливочного масла, а в кладовке Мария отыскала ломоть вчерашнего хлеба.
Усевшись на краю стола и болтая ногами, девочка принялась за еду. Ощущение, что она вкушает запретный плод, только разжигало аппетит. Есть в столь ранний час непозволительно, а уж восседая на столе – тем более. Но служанка в Сверинге была ее союзницей совсем как Ханна, когда они жили в доме на Флит-стрит. Мария слышала, как эта девушка разговаривала во дворе с пастухом. Служанка поделилась с хозяйской внучкой своими надеждами, что в один прекрасный день этот молодой человек станет ее возлюбленным («Дай-то Бог!»). Мария помалкивала про пастуха, а служанка – про тайные завтраки.
Девочка жевала хлеб и сыр, и тут до нее долетели неожиданные звуки. Со стороны большой дороги к поместью стремительной рысью скакали лошади. Во дворе стало тихо. На кухню вбежала служанка. Глаза у нее были круглые, а щеки раскраснелись.
– Сюда едут солдаты! – сообщила она новость.
Мария торопливо запихнула в рот последнюю корочку и спрыгнула со стола. Выйдя из кухни, она встала у подножия лестницы и вся обратилась в слух. Всадники были совсем близко. Девочка уже видела их через высокое окно за лестницей. Они въехали через ворота, ведущие к дому, и теперь приближались к парадному входу, которым в Сверинге пользовались редко, только когда в поместье бывали гости.
– Мария!
Вздрогнув от неожиданности, девочка вскинула голову. Возле лестницы стояла мать и жестом подзывала ее к себе. Госпожа Фэншоу вышла из спальни в одной ночной сорочке, даже не завернувшись в халат. Она стояла на полу босиком. Чепец свалился с ее головы, и спутанные после сна волосы с проседью спадали по плечам.
Тут забарабанили в дверь.
– Мария, скорее!
Девочка побежала наверх. Появление матери встревожило ее почти так же сильно, как и внезапно нагрянувшие солдаты.
– Зачем они приехали?
Громкий стук в дверь заглушил ее вопрос. Теперь к лестнице вышел и дед. Худой и жалкий, он с испуганным видом кутался в халат на меху.
– Возьми! – Мать сунула Марии в руки кожаный мешочек, оказавшийся неожиданно тяжелым.
Когда девочка взяла его, внутри что-то звякнуло.
– Спрячь на улице, – прошипела госпожа Фэншоу. Лицо у нее было белым как полотно и блестело от пота, несмотря на утреннюю прохладу. – На кухонном дворе тоже солдаты. Так что выходи через боковую дверь и со всех ног беги в лес. И ради всего святого, про дядю не говори ни слова. В последний раз ты видела его еще в Лондоне.
Мария кинулась вниз. Боковая дверь вела в маленький огород, где выращивали травы. Девочка вышла туда и, пригнувшись, побежала вдоль стены, от стоявшего на склоне дома к фруктовому саду наверху, из-за деревьев которого выглядывала крыша коттеджа управляющего. В саду свиньи с довольным видом копались в земле и даже не взглянули в сторону девочки. Мария перелезла через низкую калитку в дальнем конце стены и очутилась у полоски леса, тянувшейся вдоль проселочной дороги, ответвлявшейся от большой.
Земля шла под уклон, а внизу протекал ручей. Мокрая земля чавкала под ногами. Легкие туфельки девочки мгновенно промокли. Она не без труда спустилась по узкой извилистой тропинке, протоптанной не то лисой, не то барсуком. Под молодыми березами и платанами, чахлыми ясенями и рябинами среди прошлогодней жухлой травы уже показалась свежая поросль. Споткнувшись о засохший боковой побег ежевичного куста, Мария растянулась на земле. От падения у нее вышибло дух, однако кошелек девочка из рук не выпустила.
Из разбитых костяшек пальцев сочилась кровь. Мария слизнула ее. Звуков погони слышно не было. В лесу царила тишина, если не считать доносившегося издали собачьего лая. Даже птицы перестали петь, словно бы затаив дыхание ждали, что же будет дальше.
Хлопанье крыльев заставило девочку вздрогнуть. На ветку рядом с ней села малиновка. Склонив голову набок, птица устремила взгляд на Марию. Эта ветка отломилась от березы, рядом с которой остальные деревья раньше наверняка выглядели крошечными. Но несколько лет назад в березу ударила молния, и теперь от нее остался лишь почерневший остов.