Выбрать главу

Тому Киду критика не слишком понравилась, однако решающим фактором выступил все-таки эль. В итоге коллеги-соперники взяли стулья и устроились на краю сцены.

Кристофер отхлебнул из кувшина и передал сокровище Тому, а сам от нечего делать принялся осматривать постепенно заполняющийся зал. Партер уже едва выдерживал натиск публики, а галереям грозила опасная перегрузка. Взгляд упал на симпатичного юношу, который стоял в первом ряду, облокотившись на перила. Розовощекий, очаровательно пухлый мальчик с упрямым каштановым локоном, выбившимся на лоб из-под полей шляпы, не мог не понравиться.

Кит мечтательно улыбнулся, представив прелестное создание. Пару дней назад ему довелось повстречаться с таким вот бутоном в конюшне. Что ж, грешно замыкаться на зрелой страсти к Томасу Уолсингему. В уже ставших постоянными отношениях было все: тоска, стремление, неистовое единение, восхитительный триумф и столь же восхитительная покорность… и все же порой - так, для разнообразия - хотелось чего-то новенького, легкого, сладкого.

Пока актеры выходили на сцену, Кристофер не спускал с мальчика восторженных глаз. Неужели подросток пришел в театр один? Нет, рядом стоял мужчина. О, так это же Крейтон! Значит, и Уил способен оценить всю прелесть расцветающей юности? Вот он уверенно положил руку на плечо спутника, как будто хотел оградить, защитить. Возможно, существует какое-нибудь простое, прозаическое объяснение? Например, эти двое - родственники?

Кит твердо решил выяснить истину, как только спектакль закончится, и сосредоточился на игре актеров.

Розамунда едва верила собственному счастью: неужели она действительно здесь, на балконе театра «Занавес»? Симулировать боль в животе оказалось совсем нетрудно; соседки поверили, что новенькая не в силах встать с кровати. Никому и в голову не пришло, что камеристка готова по доброй воле пропустить радости поездки в Гринвич. А радостей действительно предвиделось немало: путешествие по Темзе на королевских барках, банкет, бал и ночь в роскошных апартаментах, которыми славился загородный дворец.

Проявив сочувствие, Джоан сообщила о нездоровье подруги графине Шроузбури. Главная фрейлина распорядилась, чтобы мистрис Уолсингем осталась в постели, восстановила силы и вернулась к исполнению обязанностей к вечеру следующего дня, когда королева в сопровождении придворных вернется в Уайтхолльский дворец. В окно спальни Розамунда наблюдала, как пестрая толпа направилась к берегу и заполнила барки. Во дворце воцарилась небывалая, почти призрачная тишина. О жизни напоминал лишь шорох мыши за обшивкой стены.

Как и договорились, Уил ждал возле лестницы с мужским костюмом в руках. Не проронив ни слова, передал узелок, и Розамунда бесшумно скрылась в спальне, а вскоре появилась в черном камзоле из домотканой материи, черных панталонах, плоской шляпе, под которую постаралась спрятать пышные волосы, и грубых башмаках с оловянными пряжками. Настоящий паж.

Вспомнив изумленно восторженное лицо Уила, она улыбнулась. Дворец они покинули верхом: Уил ехал на своем гнедом мерине, а юный паж - за его спиной. Привлекать внимание, выводя из конюшни Дженни, было очень опасно. И вот наконец долгожданный театр с его сценой, несколькими ярусами галерей, волнующими звуками и крепким запахом множества собравшихся в тесном пространстве людей.

Пьесу она раньше не видела, но актеров узнала сразу. Заметила даже Кита Марло: с неизменным кувшином эля в руках он устроился на сцене рядом с Томом Кидом. Впрочем, опасаться встречи не стоило: заглядывать за кулисы ни она сама, ни ее спутник не собирались.

Уил наклонился и прошептал на ухо:

- Стой здесь. Сейчас вернусь.

Он исчез, и сразу стало одиноко и страшно. Свободное место тут же заняли какие-то незнакомые люди, а неприятные запахи нахлынули с новой силой: несвежее дыхание, пивной перегар, сырой лук, многодневный пот. Голоса звучали громко, грубо, кто-то с силой толкнул ее в спину, так что пришлось прижаться к перилам. Розамунда уже с трудом дышала, но, к счастью, Уил вернулся и сразу отвоевал место и себе, и ей.

- Думаю, ты успела проголодаться.

В руках он держал два аппетитных пирога с мясом: один протянул спутнице, а от второго жадно откусил огромный кусок. Жир капнул на подбородок, Уил стер его тыльной стороной ладони и широко улыбнулся.

Сразу стало хорошо и спокойно. Она здесь, в вожделенном театре, рядом с Уилом, и никто об этом не знает. Может восхищаться и переживать вместе с шумной толпой и радоваться собственному перевоплощению. Розамунда тоже откусила от своего пирога и, подражая приятелю, вытерла подбородок тыльной стороной ладони. Пирог оказался восхитительным: в жизни не доводилось пробовать ничего вкуснее. Розамунда подняла глаза, благодарно посмотрела на спутника и по-мальчишески откровенно улыбнулась. Да, сейчас она и правда чувствовала себя мальчишкой-подростком.