— Как вы туфли мыли в луже помните?!
— Смутно… Кстати, а где они все — туфли, платье, чулки?
— Вы их служанкам спихнули… в стирку… пообещав их осыпать золотом!
— Так уж и золотом?
— Ага, мне чудом удалось отделаться серебром. Каждой по монете… в качестве аванса. Потом ещё придётся добавить… за проделанную работу!
— Блин! Откуда ж у нас столько серебра?! Оно у нас вообще есть?!
— Это вы меня спрашиваете? Кто из нас лаэра?!
— Та-ак… Кто-то из присутствующих в этом сомневается? — напустив в голос побольше строгости, спросила я.
— Простите я… Даже не знаю, что на меня нашло… Ваша милость, — вскочила с кровати служанка, согнувшись в поклоне, — Я…
— Да ладно, Иора, — легкомысленно отмахнулась я, и тут же стремительно скользнула по кровати к застывшей девушке, — Лучше признайся, что ты от меня скрываешь? Я же вижу… Что там у нас с деньгами?
Иора зарделась, как маков цвет.
— Госпожа, вы… Вы меня, как раскрытую книгу читаете!
— Да ладно, Иор, просто у тебя был такой заговорщический тон… — голос служанки действительно звучал так лукаво и игриво, будто она со мной забавлялась, — и, зная тебя… В общем, не томи, рассказывай, не то я помру от любопытства, а ты во всём будешь виновата! Вовек тебе не прощу!
Девушка закатила глаза:
— Госпожа, ну вы уж скажете, так скажете! Никакой тайны нет. Просто я… там на корабле… Ну-у, когда Боринд был «в отключке»… взяла у него кошелёк… Ну-у, он же нам должен компенсацию за то, что напал… и всё такое?! «На войне — как на войне!», разве не так?!
— Верно, раз были боевые действия и стрельба в меня из арбалетов… и ты едва не пострадала… Он ведь тебя не успел порезать?!
— Не-е-е, — замотала головой служанка.
— Вот и хорошо. Тогда всё правильно! Только не говори, что «взяла», а то это выглядит, как воровство, а «получила законную компенсацию»… Контрибуцию! И сколько в кошельке было денег?
— Эта ваша контри… — как-её-там составила: один золотой империал, одна половинка… или, скорее, треть золотой монеты… явно не имперской…
— Покажи! — подпрыгнула я на кровати.
— В шкатулке!
Ларец мгновенно оказался в моих руках.
— О-о-о, тут ещё и серебро!
— Да, добыча составила семь монет, но четыре из них ещё вчера пришлось отдать!
— А-а, как пришли, так и ушли! Но ты молодец, дай я тебя поцелую!
Служанка попыталась было спастись бегством, но была тут же поймана и расцелована в обе щеки!
— Госпожа, я вас прошу… умоляю, — девушка чуть ли не плакала.
— Иора, да что с тобой?!
— Ваша милость… Ола, прошу вас, больше меня не целуйте… Хотя бы на людях!
— Да что такое?! Подумаешь, сестринский поцелую в щёку!
— Да… но вы вчера… целовали меня в губы! Служанки хихикали… и Гала тоже… улыбалась!
У-упс! Мда-а…
— Жениться на тебе обещала?
— Что-о?
— Что-что, обещала взять тебя замуж?
— За кого?! — вытаращилась Иора.
— За себя.
— Госпожа, что это вы такое говорите?!
— Тогда не выдумывай глупостей! Подумаешь… поцелуй… кто-то засмеялся… Кому какое дело… И вообще, мы отсюда скоро уедем!
— Вы не знаете, госпожа, могут пойти разговоры… Злые языки, они знаете какие…
— Вообще-то, люди не дураки и не склонны верить тому, что противоречит их собственному мнению!
За исключением массовой пропаганды, но и ею всех не переломишь! Тут до этого пока… Хотя нет, есть Церковь, но пока про меня услышат в Ровере, пока примут всерьёз, пока чего-то придумают…
— Иор, лучше скажи, я вчера песни орала?!
Блин! С меня станется затянуть на все Каменные острова:
— Что?
— Песни, говорю, пела?
— Не-е-ет, — замотала головой служанка.
— К мужикам не приставала? — то же отрицательное мотание головой, — А к ба… к женщинам?
— Не-е! — затрясла головой Иора так, что я грешным делом подумала, что она у неё сейчас отвалится.
Та-ак, что мы тогда имеем… Приставать я ни к кому не приставала, драк не устраивала, песен не орала… В результате только испорченные платье и чулки… и то мои! Можно сказать, что пьянка с Витей прошла впустую!
У-у-у, какой кошма-а-ар!!
Было отчего пригорюниться, но мои безрадостные мысли прервал звук.
— Иора, это у кого сейчас живот заурчал, у меня или у тебя?!
— У меня, — потупилась девушка, готовая провалиться сквозь землю, — я со вчерашнего дня ничего не ела.
— Что совсем? Весь день?