Он кланяется.
– Да, Ваше Величество.
Он не верит своим ушам. Как же удачно все складывается. Когда он уедет из дворца, надо будет выпить в таверне «Латунный краб» и съесть горячий обед. Почему бы и нет? Он это заслужил.
– Как тебе известно, у моих советников есть основания полагать, что король Монтриса – или кто-то из его близкого окружения – плетет козни против Реновии. И ходят слухи, что это Монтрис помогает афразианцам набирать силу. Что они заключили союз, основанный на их общей враждебности к Реновии. Ты должен будешь проникнуть в ближний круг короля и выяснить, верны ли эти сведения.
– А что, если окажется, что в этом деле действительно замешан их король?
– Ты же Королевский Ассасин, не так ли?
– Да, Ваше Величество.
Кэл кланяется, чувствуя, как бешено бьется его сердце.
У него голова идет кругом. Одно дело – убить предателя, шпиона или преступника – но убить короля? Это же цареубийство. Если он оплошает или его схватят, его, несомненно, отправят на виселицу.
Он собирался съездить в аббатство Баэр, чтобы проверить, верна ли его догадка. Вдруг свитки Деи и впрямь спрятаны там? Это задание замедлит поиски, и, пока он будет в Монтрисе, кто-то другой, возможно, наткнется на эти свитки или же афразианцы перепрячут их. Однако он должен выполнить повеление королевы.
– Почем знать? – говорит она, прочтя его мысли, словно это открытая книга. – Быть может, свитки находятся в Монтрисе.
«Ну нет, – думает он, – я ни на минуту не поверю, что они там». Но он только отвешивает еще один поклон.
– Да, Ваше Величество.
– И еще одна вещь.
Кэл опять поворачивается к ней. И встречается глазами с принцессой. Ее взгляд спокоен и безучастен.
Королева между тем продолжает:
– Чтобы обеспечить себе прикрытие и задобрить знать, возмущенную тем, что ты убил принца, ты начнешь выполнение своего задания с заточения в Дирсию. Тем временем Гильдия продолжит собирать данные о положении дел на севере. Когда все будет готово, я отправлю к тебе человека, который привезет тебе твое оружие и освободит тебя, чтобы ты смог отправиться в Монтрис. Но до тех пор ты будешь оставаться в Дирсии.
Принцесса удивленно поворачивается к королеве, затем быстро отворачивается и опять начинает смотреть вперед.
Дирсия. Тюрьма, из которой еще не сбежал ни один узник. Он бы предпочел, чтобы его заперли в комнате, полной аристократов-афразианцев. Он открывает рот, но не может подобрать слов. И наконец выдавливает из себя:
– Мне кажется, я вас не понимаю.
Королева бухает посохом об пол.
– Стража! – Двери распахиваются, и двое гвардейцев появляются вновь. Принцесса отворачивается. Королева Лилиана показывает на Кэла. Лицо ее сурово.
– Отвезите этого изменника в Дирсию. Немедленно!
Глава 6
Тень
Никто не проявляет большого интереса к покупке меда или мазей на основе пчелиного воска, да и мне самой не очень-то хочется продавать их, когда я добираюсь до нашей торговой палатки и здороваюсь с тетей Мешей. Мне слишком многое надо обдумать. И вместо того, чтобы стоять за прилавком, я начинаю разглядывать выставленные на продажу цветы, мысленно кипя от злости из-за утреннего разговора с матушкой. Я проскользнула во дворец, чтобы рассказать ей о том, что произошло в аббатстве Баэр, но в итоге все у нас с ней свелось к спору по поводу пришедшего мне королевского повеления явиться ко двору. «Разумеется, ты должна исполнить свой долг. И занять свое место во дворце».
Моя матушка была так же непреклонна, как и мои тетушки, и я знаю: стоит мне водвориться в Виолле Рузе, как меня начнут контролировать день и ночь. Там у меня уже не будет возможности потихоньку улизнуть, ведь во дворце всегда и везде полно гвардейцев и придворных – то есть соглядатаев.
«Как ты можешь этого не хотеть?» – спросила она. Моя мать считает само собой разумеющимся, что я такая же, как другие девушки. Она совсем меня не знает. А если бы и знала, то очевидно, что ее не очень-то волнует, чего я хочу. Я не желаю жить во дворце, каким высоким бы ни было мое положение. Я хочу и дальше оттачивать свои магические способности, хочу стать такой же грозной и смертоносной, какой она сама была до того, как остепенилась и поселилась во дворце, чтобы держать в узде тамошнее змеиное гнездо. Если я когда-нибудь и отправлюсь во дворец, то только в качестве ассасина на службе королевы. А не как кукла или пешка.
На башне дворца начинает звонить колокол правосудия, и его звон отвлекает меня от дум. Вокруг меня горожане оставляют свои дела, свои торговые палатки, свои лавки, свои дружеские беседы и валом валят на улицы. Хотя я охвачена таким же любопытством, как и они, я закатываю глаза. Каждый из них хочет первым увидеть тюремную повозку и преступника, которого в ней везут. И разговоров об этом хватит им на несколько дней. «О да, я была там. И видела того душегуба своими собственными глазами. Я была поражена». – «Ну, а я совсем не удивилась». Даже добродушный торговец цветами, только что осторожно расставлявший их по расписанным его женой керамическим вазам, бросил все и спешит на Главную улицу. Я покупаю у знакомой старушки горшок для комнатных растений, белый, с узором из виноградных лоз, всем своим видом показывая, что мне нет дела до царящей вокруг суматохи.