— Инвентаризация. Принудительная. Голова уже не соображает из-за неё. Не обращай внимания.
— Ладно. Так как насчет перерыва с перекусом?
— Даже боюсь узнать повод, — протянула я со вздохом, подпирая щеку ладонью. От корзины поплыл запах корицы и ванили, да так густо и соблазнительно, что желудок выдал совершенно бессовестную трель.
— А он обязательно нужен? — Ви хлопнула ресницами и сложила розовые губки в букву «о». — Так, заскочила на вечерок проведать подругу.
— Ага…
Под моим пристальным взглядом она как-то быстро стушевалась и тяжко вздохнула:
— Так очевидно?
— Ну… Не первый день знакомы вроде бы.
И это была чистейшая правда.
Встретились мы с Вивьен на первом курсе академии, причем, как ни смешно, не на лекциях или практике, а в общежитии. Роскошно одетую девушку, мою ровесницу и такую же адептку-первогодоку в комнату привела сама коммендантша. Гром-баба, которая на всех кругом смотрела свысока, перед новоявленной студенткой разве что на брюхе не ползала. Лебезила, постоянно кланялась и исполняла пантомиму, которой позавидовал бы самый эксцентричный театральный режиссер. А в довесок рассыпалась в комплиментах такой неподражаемой приторности, что мне сразу хотелось заесть их чем-то освежающим. Ящиком лимонов, например.
— Простите, миледи, мне так жаль, но эти невозможные, унизительные, консервативные правила! — кажется, печаль комендантши была совершенно искренней и бездонной, как океан. — Будь моя воля, я бы приготовила вам комнату, отвечающую вашему высокому статусу и титулу, но, увы, традиции и законы… — она покаянно схватилась за голову. — Магически закрепленный устав, моя леди, запрещает создавать для адептов неравные условия. Да и само наполнение комнат должно приучать учащихся к скромности и усердию. Ужасно предосудительно, недопустимо, несправедливо по отношению к вам! Надо же понимать разницу между дочерью герцога и всякими… выскочками, — она бросила на меня косой взгляд. — Древняя кровь, воспитание, традиции! Вы достойны лучшего.
Глава 9. Альма-матер
Я хмыкнула, вскользь оценивая взглядом интерьерчик. Помнится, мне при знакомстве та же самая комендантша прочла долгую лекцию о ценности имущества академии и необходимости восхищаться каждой мусоринкой на её территории. После чего зачитала долгую опись предметов в комнате, велела осмотреть мебель на наличие сколов и повреждений, скрупулезно внесла замечания в протокол и потребовала написать расписку, что я обязуюсь «хранить всё в целости и порядке, поддерживать чистоту и работоспособность инвентаря, а также следить за неизменностью его эстетических качеств в течение процесса обучения».
Шаг влево, шаг вправо, то есть любую поломку или царапину полагалось компенсировать за мой счет под угрозой выселения. Из каких денег? Видимо, из того копеечного содержания, которое было положено адептам, находящимся под покровительством короны.
Что ж, мне оставалось лишь тихонько вздохнуть: положение и титулы, похоже, не теряли своего сакрального смысла ни в одной культуре.
В Ареоне герцогский титул за всю историю королевства носили единицы, поэтому сообразить, кто стал моей соседкой, труда не составило. И тут начинались вопросы. Что привело меня в комнатку, обставленную в стиле минималистичного аскетизма или монастырского шика, в целом понятно: куда еще поселить адептку с прекрасными рекомендациями, но без гроша в кармане? А вот как в это серое, несуразное, негостеприимное, да и, честно говоря, не самое чистое место занесло леди Вивьен, единственную и горячо любимую дочь состоятельных родителей, аристократку до мозга костей, еще и самую завидную невесту королевства, было для меня тайной.
Ровно до того момента, пока девушка не водрузила на одну из двух кроватей тощую сумку и не повернулась ко мне, решительно протягивая руку для совершенно мужского пожатия.
— Привет! Я Вивьен, — просто сказала она. — Приятно познакомиться. Тоже сбежали в эту унылую серость от родителей?
Комендантша сдавленно хрюкнула и едва в не осела на пол от такого вопиющего несоблюдения этикета.
— Грейс, — представилась я, краем глаза замечая, как гром-баба идет красными пятнами. Еще бы, ни реверанса, ни обращения по фамилии, ни даже почтительного «леди» я выдавливать не стала. — Да как сказать, скорее сбежала так эффективно, что никого близкого не осталось.
— Ясно, — леди чуть нахмурила прекрасные тонкие бровки и очень серьезно кивнула. — Простите мне вторжение, или поискать лазейки в том своде дурацких правил, чтобы не нарушать ваше уединение?