«Нет. Я от королевы ни за что не уйду», — ответил я. В последующие вечера она снова заводила разговор о переезде, и в конце концов наш спор зашел в тупик. Но все же я стал задумываться о том, что Мария несчастна. У меня были обязанности по отношению к королеве. Она была персоной номер один в стране, и я даже помыслить не мог о том, что могу перейти работать к персоне номер два. Это был бы шаг назад по карьерной лестнице. К тому же я был лакеем и понятия не имел, что такое — быть дворецким. И потом, я больше не смог бы путешествовать по миру и всю оставшуюся жизнь провел бы в этом поместье. Это было лишено смысла,
«Мария, ради чего мне отказываться от самой лучшей в мире работы?» — спросил я свою жену. «Ради своей семьи», — ответила она.
В этом заключается минус службы во дворце: ты вынужден находиться там часами, и у тебя почти не остается времени на тех, кого ты любишь.
Мария заявила, что переезд в Хайгроув благотворно скажется на всей семье. Она сказала, что они с принцессой подруги и уже давно обсуждают это.
Обсуждают? «Что значит — давно?» — спросил я. «Мы мечтаем об этом уже около года, — сказала она. — Любимый, я прошу тебя только об одном — чтобы ты поехал и взглянул, как там обстоят дела. Поезжай и посмотри. Ради меня», — добавила она.
И я сдался. Мария обо всем рассказала Диане, и мы договорились о тайной поездке в Хайгроув. Летним днем Гарольд Браун, дворецкий принца и принцессы Уэльских в Кенсингтонском дворце, повез меня по трассе М4 в графство Глостер, чтобы я посмотрел на поместье, земли и коттедж для прислуги. Поскольку я приехал в Хайгроув в будний день, принца и принцессы в поместье не было. Гарольд провел меня по особняку — по всем комнатам. Какой прекрасный особняк и восхитительный сад! Это поместье напомнило мне еще одну резиденцию в Глостере — Гэткомб Парк, в котором жили принцесса Анна и капитан Марк Филлипс, и куда первый среди слуг друг Дианы и «поставщик» биг-маков, Марк Симпсон, устроился дворецким. Из окон огромных светлых комнат открывались живописные виды на окрестности, а тишина и спокойствие были так не похожи на суету и спешку Лондона. До меня доносились блеянье овец и мычание коров с полей, а не автомобильные гудки и сирены с улицы Мэл. Я представил, как здесь будут подрастать Александр и второй наш ребенок. Чувство свободы и покоя победило во мне все сомнения.
Потом Гарольд отвез меня в Клоуз Фарм, посмотреть на наш будущий коттедж, который располагался в полумиле от поместья. Я пал духом. Это был обветшавший, облицованный штукатуркой с каменной крошкой дом на две семьи, в котором, судя по всему, уже много лет никто не жил. Стекла были выбиты, краска облупилась, стены потрескались, а сад так зарос, что превратился в джунгли. Он был совершенно заброшенным. Этот дом надо было снести, а не переезжать в него.
«Не переживай, принц собирается отремонтировать его для вас», — заверил меня Гарольд.
Но я даже представить не мог, каких масштабов ремонт необходим, чтобы мы могли здесь поселиться. Неужели мне придется покинуть великолепие Букингемского дворца и нашу уютную квартиру ради этой развалюхи?
Вернувшись домой, я рассказал о своих страхах Марии. Но ей было так плохо в нашей лондонской квартире, что я с таким же успехом мог сказать ей, что нас собираются поселить в палатке, — она все равно бы нашла в этом плюсы. «Мы сделаем из него уютный, красивый дом», — сказала она.
Когда я был во дворце и смотрел на королеву, я думал о том, что она самая лучшая в мире начальница. Когда я был в нашей квартире и смотрел на Марию, я понимал, что не в силах видеть ее такой несчастной.
Я представлял себе, как буду работать у принца Чарльза, который слыл человеком привередливым и требовательным, тогда как королева была покладистой и спокойной. Я представлял, как Мария работает у принцессы Дианы и как принцесса дружелюбна и проста в обращении. Я смотрел на Александра и думал, что будет лучше, если он вырастет за городом, а не в Лондоне. Я понимал, что забота о семье должна быть превыше всего.
Даже когда я в конце концов решился на переезд и сказал об этом Марии, я был все еще не уверен, что поступаю правильно. Я собирался уйти с хорошей, престижной работы в неизвестность. Обычно слуги не бросают работу у королевы и не уходят на службу к другим членам королевской семьи. Мною двигал скорее инстинкт, а не разум.