Леонардо прильнул к стене, спрятавшись за комодом, где графиня хранила свои шахматы. Я осторожно двинулась к двери. Казалось, мое сердце стучало так громко, что женщина обязательно услышала бы его, если бы она и в самом деле была, там, за стеной.
Я взялась за ручку, медленно повернула ее, приоткрыв дверь на несколько дюймов, и заглянула внутрь.
Тускло освещенная комната была пуста. Я вздохнула с облегчением и тихонько позвала учителя. Он прошел вслед за мной и закрыл дверь. Мы осмотрелись.
«Если шкатулка и была спрятана здесь, то искать ее следует под каменными плитами пола», — подумала я неуверенно. Комната напоминала келью монаха. Кроме кровати, которая по размеру была чуть больше моей, и раскрашенного в яркие цвета кассоне — сундука, преподносимого женщине на свадьбу, — в спальне не было никакой мебели.
— Нужно проверить сундук, — сказал Леонардо, подходя к нему и поднимая крышку с идиллическими картинками свадьбы каких-то мифологических героев.
Один за другим он вынимал аккуратно сложенные наряды, пока не дошел до дна. Шкатулки не было. Мое сердце все еще билось учащенно при мысли о возможной близости разгадки. Мы быстро сложили платья обратно в сундук.
— Может быть, на кровати, — предположил он.
Мы осмотрели простыни, даже проверили под матрасом, надеясь обнаружить тайник. Наши усилия, однако, не увенчались успехом. Леонардо недовольно тряхнул головой.
— Должно быть, она куда-то ее унесла. Пойдем, нам тут больше нечего делать. Нужно убираться, пока нас не обнаружили.
Покинув комнаты, мы, не теряя времени, вышли из замка и направились к конюшне. Я старалась не отставать от учителя, но моя поступь становилась все менее твердой, и я вспомнила предупреждения синьора Луиджи. Стиснув зубы, я продолжала идти, преисполнившись решимости побороть свою слабость.
При встрече со своим верным осликом я чуть не заплакала от облегчения, но, только я собралась сесть на него, учитель меня остановил:
— Боюсь, нам понадобится более резвый скакун. Обстоятельства изменились. Отсутствие графини и намеки маркизы заставляют нас поторапливаться.
Он оставил меня с осликом и отправился на переговоры с конюшенным. Вскоре он вернулся, ведя под уздцы уже оседланного блестящего черного жеребца.
Я слышала, что помимо многочисленных талантов у учителя есть еще и дар верховой езды. Впрочем, раньше мне не доводилось видеть его в седле. Со своей обычной врожденной грацией он вскочил на коня молниеносным движением и протянул мне руку. Я растерялась, но не осмелилась отказаться или признаться, что мой опыт верховой езды ограничивался недолгой поездкой на ослике.
Он с легкостью подтянул меня и усадил в седло позади себя. Мы рысью пронеслись через двор. Однако, оказавшись за воротами, он снова слегка пришпорил коня. Не утруждая себя скачкой по каменистой дороге, он направил коня прямо через луг, за которым находилась церковь.
Я никогда этого не забуду. На какое-то время Леонардо словно слился с жеребцом, он предвосхищал каждое препятствие, каждый поворот, каждый изгиб на нашем пути. При первом же шаге, однако, я забыла о достоинстве и принципах и судорожно обхватила его за талию. Мы неслись галопом, словно библейские всадники; я закрыла глаза и просто молилась, чтобы я смогла удержаться в седле до конца скачки.
К моему величайшему облегчению, через несколько мгновений мы достигли цели. Он замедлил ход недалеко от ворот, чтобы стук копыт не выдал нашего приближения. И все равно я решилась лишь ненамного ослабить свою хватку, все еще боясь, что соскользну с крупа коня и свалюсь на усеянную камнями землю.
Мы остановились возле дальней стены часовни. Я сжимала руку Леонардо как клещами, когда он ссаживал меня на землю; затем он спешился сам. Пока я пыталась вновь обрести равновесие, он привязал коня к дереву, подошел к стене и махнул мне рукой, подзывая к себе. Я подошла, опустилась на колени позади него и проследила за его взглядом, устремленным на знакомую усыпальницу.
— Вопрос в том, — прошептал он, — приехали ли мы слишком рано или слишком поздно.
— Я не совсем понимаю, — призналась я.
Он привычным жестом нетерпеливо щелкнул пальцами, хотя я знала, что это относится к ситуации, а не ко мне.
— Маркиза сказала, что жене его племянника есть что скрывать и что мы найдем ответ на могиле графа. Ты помнишь, Дино, что я тебе говорил, когда мы впервые сюда пришли?