Конечно, подобный исход являлся бы лучшим для всех. Мне и так было достаточно сложно скрывать свой пол от других учеников. А уж избежать разоблачения, находясь долгое время рядом с Леонардо, обладающим удивительной наблюдательностью и проницательностью, было бы вообще невозможно. Лучшее решение — затеряться в его окружении, избежав подозрений, и продолжать осваивать свое ремесло.
Удовлетворенная победой над самой собой, я закрыла глаза, чтобы наконец отдохнуть. Я старательно игнорировала голос, мешавший мне спать, голос, шептавший, что я с радостью пошла бы на риск разоблачения, только бы снова быть рядом с Леонардо.
На следующее утро синьор Луиджи счел, что я достаточно оправилась, чтобы вернуться в мастерскую. По правде говоря, я чувствовала себя вполне здоровой еще вчера, тем не менее я подозревала, что его стремление поскорее избавиться от меня было продиктовано желанием вернуть себе свою кровать.
Подмастерья выказали радость по случаю моего возвращения. Больше всего мое быстрое выздоровление обрадовало Томмазо, который после того, как спас мне жизнь, чувствовал себя ответственным за мое благополучие. Помня о своем обещании учителю, я предоставила Томмазо развлекать остальных историей о произошедших событиях и его версией схватки в саду. Под предлогом плохого самочувствия я избегала разговоров на эту тему, решив отложить свой рассказ на более поздний срок.
День прошел спокойно. Я провела несколько часов за столом, изготавливая кисти… мне поручили эту простую рутинную работу, приняв во внимание мое состояние. Однако, несмотря на все мои усилия сосредоточиться на работе, я не могла себя заставить не бросать взгляды в сторону двери мастерской в надежде увидеть там учителя. Разумеется, он не забудет меня после того, что произошло, что бы там ни говорил Луиджи.
Но, по мере того как приближался час ужина, а Леонардо так и не появлялся, я все понемногу смирялась с тем фактом, что я снова лишь одна из многих, как выразился портной. С мрачной решимостью я накинулась на мех горностая, который нужно было собрать в маленькие пучки, чтобы из тех, в свою очередь, сделать щетину для тонких кистей, изготовлением которых я сейчас и занималась. Я настолько погрузилась в работу, что, только услышав знакомый голос, осознала, что кто-то стоит перед столом.
— А, вот ты где, мой мальчик, — сказал голос. Я подняла голову и увидела, что Леонардо выжидающе смотрит на меня. — Может быть, ты зайдешь ко мне после ужина, и я расскажу тебе о том, что произошло, после того как мы расстались.
— Конечно, учитель, — выдавила я, не позволяя себе улыбнуться до тех пор, пока он не покинул мастерскую.
Не знаю, как мне удалось сохранять непринужденный вид во время ужина. Но как только с трапезой было покончено, я выскользнула из-за стола и поспешила обратно в мастерскую.
Через несколько минут я уже стучалась в дверь Леонардо. Он сидел на столе перед знакомой шахматной доской. По всей видимости, он играл сам с собой, как и графиня Феррара, двигая сначала белую фигуру, а затем черную. Продолжая обдумывать следующий ход, он жестом указал мне на скамейку напротив, затем, передвинув белого епископа на несколько клеток по диагонали, он оттолкнулся от стола и обратил внимание на меня.
— Это шахматы графини! — воскликнула я.
Он кивнул.
— Графиня отдала их мне, когда я проводил ее в ее апартаменты. Она сказала, что больше никогда не сможет наслаждаться ими, но хочет, чтобы они попали к тому, кто сможет по достоинству оценить их красоту.
— Так что теперь будет с ней? Понесет ли она наказание за содеянное?
Я считала, что все-таки она должна быть наказана, хотя какая-то часть меня возражала, что всему виной ее безумие и что, возможно, пренебрежение и неверность ее мужа ввергли ее в это ужасное состояние.
К моему удивлению, Леонардо покачал головой.
— Лодовико решил, что для признания ее вины недостаточно доказательств, а ее самообвинения вызваны сумасшествием. Он отправил ее обратно к ее семье во Флоренцию и запретил возвращаться сюда.
Я раздраженно встряхнула головой.
— Но кого же он тогда предъявит двору в качестве убийцы своего кузена? Не графиню же ди Мальвораль?
— Ах да, графиня Мальвораль. — Язвительная улыбка заиграла на его губах. — Кажется, синьора получит то, к чему она так стремилась. Ее муж назначен послом во Франции вместо Орландо при условии, что он увезет жену в это прекрасное королевство. И в то время как граф может вернуться домой, в Милан, если герцогу будет угодно, то графиня лишена этой возможности… до тех пор, пока не настанет ее черед занять место в усыпальнице Сфорца.