Я вжалась в тень узкой колонны и стала ждать. Тут я пожалела, что у меня нет таких, как у учителя, наручных часов, ибо из-за туч не было видно ни луны, ни звезд, и поэтому было трудно понять, который час. Хорошо, буду про себя считать секунды и так проведу несколько минут.
По прошествии, по моим расчетам, двух минут зевота измучила меня, и я уже собиралась отказаться от преследования. Теперь представлялось очевидным, что, если бы непрошеный гость хотел мне зла, он бы заколол меня сонную. Я же была в полном здравии, и в таком случае, возможно, он не желал моей смерти, но не был он и простым вором.
Тем не менее тревога не покидала меня, когда я возвращалась обратно по темной галерее. Один раз я остановилась, уверенная, что слышу за спиной чьи-то шаги… но когда они не повторились, я пошла дальше.
И вот тут меня схватили за руку и зажали рот ладонью.
Я глухо вскрикнула и попыталась вырваться, но меня держали крепко. И вот когда я испугалась, что меня постигнет участь Лоренцо и графа, я услышала знакомый голос, прошептавший мне в ухо: «Угомонись, мой дорогой мальчик, ты поранишь меня».
Я застыла и меня тут же отпустили.
— Святые угодники! — изумленно прошептала я и, желая удостовериться, обернулась назад. — Учитель, это вы?
Я едва могла разглядеть его во мраке, ибо на нем по-прежнему был его черный жакет, но тут узкая полоска лунного света вдруг упала на его рыжеватые волосы и осветила его лицо. Кивнув головой, Леонардо, призывая к молчанию, приложил палец к губам и жестом велел мне следовать за ним. Через несколько минут мы уже были в его покоях, где он указал мне на кресло, а сам зажег светильник.
— Прости, что напугал тебя, мой дорогой Дино, — улыбаясь, сказал он и уселся на скамью напротив меня, — но я не ожидал встретить тебя в столь ранний час. Как, впрочем, и ты меня; поэтому я и прибег к физическому воздействию. Я боялся, что ты закричишь и переполошишь весь замок, если я просто выйду из темноты.
Так бы, верно, и случилось, насмешливо подумала я. Да, учителю повезло, что я не умею обращаться ни с ножом, ни с дубинкой… ибо я бы воспользовалась ими, если бы носила их с собой.
На его лице появилось шутливое выражение.
— Итак, скажи, почему ты бродишь по замку в такой час?
Я рассказала о том, что случилось, когда проснулась после кошмара, почувствовала, что за мной наблюдают, а затем нашла доказательство того, что непрошеный гость был не частью моих сновидений, а действительно рылся, прежде чем исчезнуть в ночи, в моих пожитках. Я испытала облегчение, когда он не стал бранить меня за то, что я, утратив всякое благоразумие, рыскаю в темноте в поисках этого призрака, ибо я уже отругала себя за такую глупость.
Взяв из корзины с фруктами инжир, Леонардо сказал:
— Ты полагаешь, что неизвестный что-то искал в твоем сундуке. Может быть, он, наоборот, положил туда какую-то вещь?
Это предположение было столь неожиданно и в то же время столь очевидно, что я несколько мгновений, открыв рот, смотрела на него. Затем, внезапно захлопнув челюсти, вскочила на ноги.
— Конечно же! — воскликнула я. — Мне следует немедленно вернуться в мастерскую и найти в сундуке то, чего там не должно быть.
— Потом, — спокойно проговорил он, призывно поднимая руку. — До рассвета всего два часа. Полагаю, тебе лучше остаться здесь до утра, вдруг я ошибаюсь. Утром осмотришь свои вещи и известишь меня, если отыщешь среди них что-то необычное. Теперь же ложись в мою постель.
— Но где вы будете спать? — осведомилась я, безуспешно пытаясь подавить зевоту.
Учитель пожал плечами.
— Тебе известно, сколь мало я отдыхаю. Впрочем, если я почувствую позыв ко сну, у меня в мастерской найдется тюфяк.
Я не возражала, ибо, сказать по правде, из-за недавно пережитого испуга мне не хотелось возвращаться к себе. Я покорно забралась под аккуратно заправленное одеяло и начала засыпать, но тут меня вдруг осенило, и я вскочила.
— А что ищите вы, бродя по территории замка, учитель? — поинтересовалась я. — Уж конечно же не меня.
Вместо ответа он засунул руку в сумку и вытащил оттуда небольшой металлический предмет, сверкнувший при свете светильника.
— Узнаешь? — улыбнувшись, осведомился Леонардо. — Я поклялся, что выясню, что находится внутри шкатулки, столь ревностно охраняемой графиней Мальвораль.
У меня от удивления расширились зрачки, и я осуждающе посмотрела на него. Только теперь я заметила, что у него всклокочены волосы — явно не после нашей короткой борьбы, жакет сидит косо, а шуровка на одном рукаве не завязана. Я вспомнила о скромном приглашении графини навещать ее в любое время дня и ночи. Разумеется, он не… он не мог!