Её монолог шокирует. Повергает в ужас.
Абсолютное безумие в сочетании с безрассудной самоотверженностью пугает в той же степени, в которой восхищает.
Даже стоя перед лицом смерти, Уэнсдэй совершенно ничего не боится.
А я… Я жалкий трус, который даже не пытается бороться за жизнь любимой женщины.
Стоп. Любимой? Да. Черт возьми, да.
Теперь уже нет смысла отрицать очевидное.
— Уэнсдэй. Уэнс, послушай… — я сажусь на корточки прямо перед ней, заглядывая в невыносимые бездонные глаза. Решение приходит незамедлительно. Кажется, всё это время оно было на поверхности. — Я не позволю им тебя убить. Мы сбежим отсюда сегодня ночью. Вместе.
========== Часть 7 ==========
Комментарий к Часть 7
Саундтрек:
System Of A Down — Soldier side
Приятного чтения!
— Ты мелешь несусветную чушь, — Уэнсдэй смотрит на меня так, будто я крепко повредился умом. — Куда нам бежать?
— Да куда угодно, — беру её крохотные ладошки в свои и крепко сжимаю бледные ледяные пальчики. Она неодобрительно косится на мои руки, но не отстраняется. Хороший знак, побуждающий продолжить. — Главное, подальше отсюда. Ты же хотела в Италию? Поедем туда. Или вообще куда-нибудь в Азию, куда нашим отцам точно не добраться.
— Мой паспорт и все остальные документы отняли во время похищения, — Аддамс тяжело вздыхает, отрицательно качая головой. — Нам даже границу штатов не пересечь.
— Я достану твой паспорт. Догадываюсь, где он может быть… — в голове бурлит водоворот мыслей, спровоцированный мощным выбросом адреналина. — В отцовском сейфе. Я знаю код, это день рождения моей матери.
— Камеры, куча вооружённой охраны. Это всё пустой звук? — Уэнсдэй скептически прищуривается, сдувая со лба растрёпанные пряди. По крайней мере, мне удалось пробудить в ней интерес. — Или у тебя есть навыки профессионального киллера?
— У меня нет. Зато есть у тебя.
— Вынуждена разочаровать, но ты преувеличиваешь мои способности, — признание собственной слабости явно даётся ей нелегко. Между смоляных бровей залегает крохотная морщинка, и Уэнсдэй пару раз машинально моргает, как делает всегда в минуты растерянности. — Я убивала только дважды. А осознанно — один раз, потому что защищалась. В вашего дворецкого я выстрелила случайно.
— Зато очень метко, — я не собираюсь сдаваться. Если Аддамс смирилась с собственной плачевной участью, то я — категорически нет. — И мы отключим камеры. У охранников пересменка каждые шесть часов. В полночь, в шесть утра… и так далее.
Она молчит, переваривая полученную информацию. Мягко высвобождает свои руки из моих ладоней — заправляет за уши спутанные локоны цвета воронова крыла, задумчиво потирает перебинтованное левое запястье и двигает им вперёд и назад, словно проверяя работоспособность. Тугая повязка значительно ограничивает диапазон движений, но это не должно стать серьёзной проблемой — стрелять вполне можно и одной рукой.
Я пристально вглядываюсь в кукольное личико, вмиг ставшее предельно серьёзным.
— Я в любом случае одной ногой в могиле, — Уэнсдэй склоняет голову набок, взирая на меня с хирургической внимательностью. — Тебе это зачем?
— Меня здесь ничего не держит, — просто и честно отвечаю я, пытаясь ободряюще улыбнуться. Увы, выходит весьма посредственно. — Я словно и не жил все эти годы. Так, существовал… Без цели и без смысла.
— С чего ты взял, что твоё спасение в трусливом бегстве? — она как всегда беспощадна в своих резких циничных высказываниях. — Ещё скажи, что мечтаешь провести со мной остаток дней или вроде того.
— Может, и мечтаю, — я усмехаюсь с наигранной небрежностью, машинально потирая переносицу двумя пальцами. — А что, мечтать запрещено? Или ты против?
Аддамс не удостаивает меня ответом.
Снова крепко задумывается, обнимая себя руками и положив подбородок на остренькие коленки. Немигающий взгляд угольных глаз замирает в одной точке на несколько бесконечно долгих минут.
— Уэнсдэй, ответь на один вопрос, — нависшая над нами угроза пробуждает во мне непривычную тягу к откровенности. — Всё, что между нами было… Это было хоть немного настоящим?
— Ты хочешь знать, не манипулировала ли я тобой, раздвигая ноги? — черт, если нам повезёт выжить, мне потребуется немало времени, чтобы привыкнуть к её убийственной прямолинейности. Уэнсдэй равнодушно пожимает плечами. — Нет. Я не использую такие грязные методы, это унизительно.
— Я не совсем об этом, — выдерживаю длительную паузу, чтобы чётко сформулировать вопрос. От долгого сидения на корточках затекают ноги, поэтому я перемещаюсь на кровать и лишь после этого решаюсь продолжить. — Я хочу знать, было ли это… больше, чем просто хороший секс?
Аддамс снова молчит.
Протягиваю к ней руку и осторожно провожу кончиками пальцами вдоль позвоночника.
Холод её кожи обжигает даже сквозь шифоновую ткань платья.
— Скажи правду. Любую. Мне это важно, — почти умоляюще произношу я, слегка наклоняясь вперёд, чтобы заглянуть в красивое бесстрастное лицо. — Это не изменит моего решения, просто… Вдруг уже через сутки мы оба будем мертвы.
— Тогда у тебя будет стимул выжить, чтобы узнать ответ, — Уэнсдэй ядовито усмехается, но через секунду вновь становится предельно серьёзной. — Нам нужен план.
— Я должен сейчас вернуться к отцу, — умолкаю на минуту, напряжённо обдумывая, что именно сказать Винсенту, чтобы выиграть побольше спасительного времени. — Сделаем вид, что твой отец принял условия новой сделки. Вы поговорили, и он согласился, поняла? А к вечеру я вернусь сюда, и мы определимся с планом действий.
— До сих пор не верю, что согласилась на твою идиотскую авантюру, — Аддамс пренебрежительно кривит вишневые губы. — Но черт с тобой. В клетке погибают только овцы.
— А хищники умирают в бою, — быстро целую её в макушку. Слишком интимный жест, куда интимнее секса, но в текущем положении мне уже тотально наплевать. Решительно поднимаюсь на ноги и направляюсь к выходу, но у самых дверей на мгновение оборачиваюсь. — Эй, Аддамс… Всё получится. Обязательно получится. Ты же мне веришь?
— Как будто у меня есть выбор, — саркастически отзывается она и закатывает глаза.
К огромному облегчению, отец и его приспешники спокойно проглатывают наспех придуманную ложь. Странно, но меня абсолютно не терзают угрызения совести. Я собираюсь совершить самое настоящее предательство, сбежать с дочерью заклятого врага, которую практически не знаю — но не испытываю ничего, кроме парадоксального предвкушения. Словно узником крохотной комнатушки в подвале долгое время был я сам — а теперь готовлюсь полной грудью вдохнуть пьянящий аромат свободы.
Когда совет заканчивается, и все разбредаются по своим делам, я нарочно задерживаюсь в отцовском кабинете — спокойно вру Винсенту, что хочу навести порядок в бумагах.
Тот спешит на очередную сделку, обещающую принести очередной миллион, а потому не задаёт лишних вопросов.
Всё складывается как нельзя кстати.
Переговоры с потенциальными партнёрами обычно проходят в неформальной обстановке — отец всегда знает, как получше умаслить толстосумов в брендовых костюмчиках. Реки дорогого алкоголя, кокаиновые дорожки на покерных столах, лучшие шлюхи Вегаса — проверенный рецепт, позволяющий Винсенту ловко обстряпывать даже самые сомнительные дела. Если Фортуна будет благосклонна, он не вернётся домой до самого утра.