Некий наклон просматривался, а это значит формовочную рамку надо будет отрегулировать. Но сама печать, на удивление выглядела вполне прилично. О чем я поведал Исхиросу.
— И вот что, — сказал я ему, пока он собирался со мной в ратушу, — мне тут Создатель подсобил, навел на мысль.
Он застыл, превратившись в одно большое ухо.
— Эм, отвернись на секундочку, — неловко соврал я, — мне нужно использовать секретное заклинание призыва.
Он послушно отвернулся, а я вытащил из инвентаря пластины самурского известняка. Глуповато выгляжу, кузнец не дурак, при всем его диковатом виде. Шарит в металлах и камне, один из лучших в королевстве за свою профессию, теряет разум только при виде принцессы. Про мой инвентарь уже догадался, зуб даю. Клятву с него возьму, приму в круг избранных, но пусть сначала Дар мастера себе ухватит, оформит отношения с Создателями официально. Итак, моя «ученическая группа» разрастается вполне себе бодрыми темпами.
— Вот, — обвел руками пластины, — это то, что заменит нам гравюры. Техника переноса рисунков с них будет быстрее, дешевле, эффективнее. Думаю, даже без станка можно обойтись или сделать примитивный, не с самым высоким механическим давлением.
— На плите рисуется красками заготовка и переносится на бумагу? — несколько недоверчиво переспросил он.
Выглядели плиты несерьезно, понимаю его. На металле гравюру вырезать или травить кислотами охренеешь, это даже не литеры отливать. Хотя и с ними проблема такая, что Исхирос за несколько дней набрал их только на титульное оглавление «про принцессу, гениальную и изумительную и её подвиг в унасекомливании великана». Ну да, на самом деле подвига не было, я печатаю книгу, полную вранья и пафоса, но я всегда могу сказать про художественный образ. Авторский произвол и всё тут. Недовольны? Найдите себе принцессу, пойдите в горы и ищите своего великана, а меня прошу от великой культрегерской миссии не отвлекать.
— Техпроцесс такой, — начал объяснять ему, — поверхность надо обработать, обезжирить, потом карандашом, краской масляной нарисовать рисунок. В карандаш добавить жира или краску развести мылом. Если краска сильно масляная, придется ждать пока подсохнет, но это всё путем эксперимента выясняется. После травишь щелочью, кислотой, уксусом, да хоть лимонным соком заливаешь. Омыть водой, нанести краску с олифой на камень, приложить лист бумаги и валиком прокатать. Разберешься. Проблема в том, что цвет так только один можно перенести, потому на роскошный, яркий рисунок от четырех до семи плит понадобится.
На бумаге я ему рецепт добавления в олифу конопляного масла написал: запах там не самый приятный, зато дешевле выходит, а в качестве получаемой типографской краски не сказывается.
Сама бумага мне не очень к тому же понравилась: сероватая, не самая приятная. Я вспомнил про каолин, это белая глина и оживился. Как выдвинемся в столицу надо заглянуть к графу Лавулину и всучить ему за монетку-другую рецепт обеления бумаги.
Мы совместно двинулись в ратушу, где с утра было рабочее совещание по всем затеянным процессам: от рубки леса, до повышения грамотности населения. Ибо кто читать-то будет будущий бестселлер с подвигами Аиши? Грамотных в королевстве, по моим прикидкам, основанных на аналогии с земными исследованиями средневекового историка Роберта Хьюстона, было от пяти до десяти процентов. В городах конечно больше и качественнее: в том смысле, что минимальный порог грамотности в умении написать своё имя, выглядел для горожан зашкварным, но для серва охрененно круто. Так-то будущий тираж в тысячу экземпляров как пирожок горячий улетит в столице. Даже неграмотные самурцы книгу купить такую захотят, хотя бы в качестве символа, на картинки поглазеть. Однако, новый рынок уже надо столбить, да и вообще реформы готовить.
Там, в зале совещаний ратуши, я оглядел всех присутствующих глав гильдий, рабочий состав администрации города, всех поздравил с зачисткой пещер и толкнул небольшую речь.
— Что значит открытие, через несколько сотен лет простоя вновь, шахт Самура? Это не только золотой поток от продажи металлов и камней. В первую очередь — это увеличение численности города только в будущий год в несколько раз. Нас полторы тысячи, — я прервался, посмотрев на Вельга, он подвинул мне лист переписи населения, которую я заказал неделю назад, — едрена-Алёна, нас сейчас уже под две тысячи, вместе с рекрутированными разнорабочими из крестьян. Во вторую, неизбежное увеличение производств. Просто потому что выгоднее продавать готовый продукт, чем сырье. В третью, огромный, поджидающий нас, дефицит еды и жилья. Какие из этого выводы?