Кормили в королевском дворце, признаюсь, восхитительно. И нам это не показалось с голодухи. Нежнейшее мясо, выразительный, но ненавязчивый оттенок приправ, и даже незнакомые овощи пришлись нам, землянкам, по вкусу.
Едва слуги убрали со стола, явились портные. И начался кошмар.
Часа два, а то и больше, меня вертели так и эдак. Бесконечно что-то замеряли, подкалывали, подшивали, меняли, подправляли.
Когда швейных дел мастера наконец удалились, я рухнула на кровать в полном бессилии и вспомнить могла лишь цвет своего платья — бордовый. Но, кажется, на нём ещё были бежевые вставки.
Оксана же выглядела вовсе не уставшей. Видать, привыкла часы напролёт проводить перед зеркалом в бутиках.
Ну и пусть...
Я ненадолго прикрыла глаза... и провалилась в сон.
Проснулась от раздражённых голосов, доносившихся из гостиной. Оксана с Ритой опять сцепились? Да сколько ж можно-то!
Вскочила с кровати и выбежала в гостиную. Противницы стояли друг напротив друга, как два контакта электрошокера.
— Что вы на сей раз не поделили? — устало спросила я.
Ответить, даже если собирались, они не успели. В этот момент открылась дверь в коридор. На пороге возникли Даннэр и... двое наших похитителей.
Глава 7
— Ссоримся? — принц недовольно выгнул бровь, проходя в комнату.
— Что вы, ваше высочество, — Оксана, сама неконфликтность, смотрела на него честными глазами, — просто немного поспорили.
Рита презрительно скривилась, однако опровергать её слова не стала.
Впрочем, Даннэр весьма выразительно посмотрел на притворщицу — мол, «я тебя вижу». Та ответила обворожительной и почти скромной улыбкой. Просто непробиваемая нахалка!
— Виконт Калиер, — представил принц блондина. — Барон Таргос, — указал на шатена. В ту же секунду на пороге возник ещё один мужчина. — И барон Нирваль. Сейчас мы будем вкладывать в ваши головы элгарский язык.
— И каким же образом это будет происходить? — Оксана приблизилась к нему, но не настолько, чтобы показаться навязчивой. В глазах светился живейший интерес — к магии, конечно.
При том что мужчин было четверо и нас тоже, не нужно быть гением, чтобы догадаться: каждую будет обучать языку один из них. Конечно, Оксана жаждала в учителя именно Даннэра и постаралась заговорить его, пока другие разберут остальных учениц.
Её расчет оказался верен. Похитители, которые, кстати, тоже были весьма недурны собой, взяли себе Риту с Полиной.
Второй барон подошёл ко мне. Он был значительно старше остальных. Да и в молодости вряд ли считался особо привлекательным: невыразительные черты, блёклые, неопределённого цвета глаза, русые, довольно жидкие волосы, стянутые в хвост.
В общем, самая заурядная внешность. Однако на фоне трёх молодых своих коллег Нирваль смотрелся особенно невыигрышно.
Только мне-то, в отличие от Оксаны, какая разница, как выглядит тот, кто обучит меня языку. Тем более что принц всё равно женат.
— Минутку терпения, — проговорил Даннэр, награждая Оксану ответным пристальным взглядом. Однако паузу он держал недолго. — Барон Нирваль, займитесь нашей любознательной леди.
А сам направился ко мне. Хорошо, что у нас в гостиной не хранилось сосуда с молоком — от Оксаниного лица оно бы моментально скисло.
— Идём, — принц завёл меня в спальню и закрыл дверь.
Наверняка это было логично, чтобы не мешать друг другу. Блондин вроде бы тоже увёл Риту во вторую спальню. Но я всерьез задумалась, стоит ли сегодня ложиться спать. Как бы кое-то не перерезал ночью мне горло...
А ещё я опасалась, как бы прямо сейчас в двери не прожглась дыра от яростного Оксаниного взгляда. Или даже в стене.
— Ложись на кровать, — сказал Даннэр.
— Что?.. — оторопела я.
— Да не пугайся ты, — засмеялся мужчина. — Процедура довольно тяжелая физически. У тебя может закружиться голова. Мы ведь не хотим, чтобы ты упала, разбила себе что-нибудь?
Ладно, я не стала спорить дальше и устроилась на постели поверх одеяла. Принц сел рядом.
Пристальный взгляд в глаза. Невыносимо пристальный. А потом он заговорил на неизвестном языке. И продолжал буравить взглядом — словно на этой визуальной связи перекачивал мне в мозг тонны незнакомых слов.
От них буквально пухла голова. Стала тяжёлой — с подушки не приподнять, казалось, в неё заливают не знания, а свинец. Перед глазами всё плыло. А потом и вовсе почернело...
Когда пришла в себя, за окном было уже темно. Даннэр по-прежнему сидел рядом.
А в голове у меня обнаружился какой-то винегрет из русских и элгарских слов.