«Слава богу, – пронеслось у меня в голове. – Леди Квинси думает, будто я по-прежнему без ума от нее».
Я спросил:
– Неужели предложение герцога каким-то образом касается меня, мадам?
Похоть ослепляет мужчину, заставляя видеть только то, что ее подпитывает. А когда избавляешься от этого чувства, ситуация предстает в гораздо более ясном свете. Но леди Квинси еще не понимала, что после той ночи в Хитчем-Сент-Мартин меня больше не тянет к ней, будто мотылька к огню. О перемене в моих чувствах известно только мне, но не ей. И в этом мое единственное преимущество.
– Я вас знаю, – проговорила леди Квинси, сделав легкое, но отчетливое ударение на глаголе, чтобы напомнить, что мы с ней познали друг друга в библейском смысле этого слова. – Мы с вами похожи, Марвуд. В конце концов, вы поступаете так, как велит вам долг.
Я опустил голову.
– Все мы следуем зову долга.
Пока что в этой ситуации безопаснее всего повторять слова леди Квинси или соглашаться с ней. Поворачивая за угол, карета резко качнулась и подол леди Квинси зацепился за мою ногу. Платье ее светлость поправляла с нарочитой неспешностью. Мы проехали по Холборнскому мосту и стали взбираться на холм.
– Истинная правда, – с легким придыханием ответила леди Квинси. – Мы оба руководствуемся чувством долга. Я предана королю не меньше, чем вы, мой дорогой Марвуд, ну разумеется, а как же иначе? Но когда Бекингем пришел ко мне и наставил меня на путь истинный, показав, в чем состоит мой долг, я поняла, что стать союзницей Бекингема – лучший способ служить на благо короля, а значит, и других людей. – Ресницы леди Квинси затрепетали. – В том числе и Фрэнсис.
Я кивал и улыбался, стараясь не показывать растерянности.
– И вы узнали об этом только сегодня?
– Да. – Оливия смотрела на меня широко распахнутыми невинными глазами, и ее взгляд был полон искренности. – Поэтому герцог и нанес мне визит. Мы ведь с ним не чужие. Я знаю Бекса много лет, мы впервые встретились еще при дворе в Брюгге. Мы с герцогом давние друзья.
«Брюгге, – подумал я. – И снова Брюгге». В те времена все трое – король, герцог Йоркский и герцог Бекингем – были холостяками. Отцом Фрэнсис мог стать любой из них.
– Бекс хотел увидеть Фрэнсис своими глазами, и я велела ее привести. Девочка очаровала его, и я убеждена, что он желает ей только добра. Герцог согласен, что Фрэнсис должна получить то, что принадлежит ей по праву, и, более того, так будет лучше для всей Англии. Бекингем уверен, что король тоже даст согласие, как только узнает всю правду. Иначе и быть не может.
И все-таки, каков точный возраст Фрэнсис? Девять лет? Десять?
– В таком случае я был прав, мадам, – произнес я.
– Правы? – Леди Квинси искоса взглянула на меня и чуть улыбнулась. – В чем именно?
– Помните наш разговор в доме госпожи Уорли? – Я внимательно наблюдал за ней. – У вас в спальне.
Оливия отвела взгляд, изображая стыдливость, но я очень сомневался в искренности ее чувств.
– Я предположил, что девочка ваша дочь.
– Да, сэр, вы правы. Фрэнсис родилась до моего первого замужества, когда я служила фрейлиной у леди Хайд, впоследствии леди Кларендон. Я была молода, глупа и впечатлительна. Я легко поддавалась соблазнам, и обмануть меня не составляло труда. Учить меня уму-разуму было некому. Отец умер, а мать вступила в новый брак, и ей стало не до меня.
– А когда Фрэнсис появилась на свет?
Выдержав паузу, леди Квинси снова поглядела на меня, и в кои-то веки в ее манере не чувствовалось ни притворства, ни расчета.
– Ребенка сразу же забрали. Лорд Кларендон и его супруга обо всем позаботились. Меня никто не спрашивал – юной девице, лишенной поддержки, заступничества ждать не от кого. Малышку отдали кормилице, а потом увезли в Англию, к Уорли. Я впервые увидела ее, только когда мы с вами приехали в Хитчем-Сент-Мартин. Но кровь не вода, верно? У матери есть долг перед дочерью.
– У отца тоже.
– Вот именно. – Леди Квинси подалась вперед и коснулась моей руки пальцем, обтянутым перчаткой. – Наконец-то мы добрались до сути. И поэтому, мой дорогой Марвуд, вы, конечно же, не откажетесь сопроводить меня к моему поверенному. Насколько мне известно, один раз вы уже наносили ему визит, однако он был занят и не смог вас принять.
Я удивленно поглядел на нее.
– Вы про господина Тёрнера? – уточнил я. – Из Барнардс-инн? Он ваш поверенный?
Я посетил его контору больше недели назад и предъявил королевский ордер секретарю Фрэнкли. А тот сообщил, что внезапно разбогатевший Олдерли приходил к господину Тёрнеру, чтобы полностью расплатиться с леди Квинси и погасить закладную на дом в Фэрроу-лейн. А заодно Олдерли решил обсудить вопрос, касавшийся брачного договора. Тогда я подумал, что Эдвард намерен сделать предложение некой леди. Однако теперь я понял, что речь шла не о его браке. Но о чьем же тогда?