Так вот почему король велел привезти Фрэнсис в Лондон – так удобнее следить за девочкой. Золотуха, которой страдает ребенок, лишь удобный предлог. Но его величество не ожидал, что леди Квинси перейдет на сторону Бекингема.
– Поднимите створки фонаря, – приказал король.
Я подчинился. Огонек затрепетал и почти погас. Я повернул фонарь, чтобы защитить его от ветра. Король свернул письмо в трубочку и медленно, осторожно скормил его ненасытному пламени. Когда бумага догорала, его величество обжег пальцы. Выругавшись, он опустил створку фонаря.
Я ждал – подданному не пристало первому заговаривать с монаршей особой. «Слава богу, – думал я. – Наконец-то все кончено». Кларендон превратился в политическую обузу: этому способствовали и неприязнь, которую к нему испытывал народ, и его привычка поучать короля. А теперь Кларендон и вовсе утратил последний шанс вернуть благосклонность короля, и опасность парламентского разбирательства только возросла. Бекингем одержал верх. Чтобы эффективно управлять государством без Кларендона, король будет вынужден полагаться исключительно на герцога и его союзников в парламенте. Но, по крайней мере, король уничтожил письмо, лишив Бекингема самой желанной победы: возможности использовать Фрэнсис, чтобы внести сумятицу в порядок престолонаследия и ослабить позиции герцога Йоркского, таким образом еще больше усилив собственное влияние.
– Марвуд, – вдруг обратился ко мне король. – Насколько мне известно, у девочки золотуха.
Погруженный в задумчивость, я не нашелся с ответом и лишь молча поклонился.
– Нужно показать ее главному хирургу, пусть подпишет свидетельство о болезни. Если врач подтвердит, что девочка и в самом деле страдает от золотухи, доставьте ко мне и ее, и леди Квинси, и я проведу закрытую церемонию наложения рук. Когда получите сертификат, дайте знать Чиффинчу, он все устроит.
– Как пожелаете, сэр. Но…
– В чем дело?
Король уже собирался уходить.
– В доме леди Квинси есть еще один ребенок, больной золотухой, – ее африканский паж. Вы позволите привести на церемонию и его тоже?
Монарх остановился и поглядел на меня:
– Зачем?
Я и сам толком не знал ответа.
– Просто хочу сделать для него доброе дело. К тому же он нам очень помог, когда на Фенских болотах люди Бекингема пытались украсть госпожу Фрэнсис.
– Хорошо. Но сначала один из моих хирургов должен подтвердить, что у мальчика действительно золотуха.
– Господин Найт уже выдал ему сертификат, сэр.
Король издал короткий смешок и хлопнул меня по спине – по-свойски, словно близкого друга.
– Ну и чудак же вы, Марвуд.
Глава 53
В следующий понедельник, последний день сентября, мы с леди Квинси нанесли второй визит главному хирургу – на этот раз и со Стивеном, и с госпожой Фрэнсис. Леди Квинси не прятала лицо под вуалью и не стала возражать, когда слуга, докладывая о ее прибытии, назвал ее настоящим именем. Если господин Найт нашел это обстоятельство любопытным, он был слишком хорошо воспитан, чтобы высказываться на этот счет.
Доктор осмотрел Фрэнсис, и, когда он объявил, что у ребенка действительно золотуха, последствия стали неожиданностью для нас всех. Госпожа Фрэнсис затопала ножками и принялась кричать, что у нее никак не может быть той же болезни, что и у грязного арапчонка. Девочка рыдала в голос и даже пыталась укусить мать за руку. Стивен глядел на нее большими глазами.
– Хорошая порка и пара дней на диете из хлеба и воды, – громко произнес господин Найт, под вопли госпожи Фрэнсис выписывая сертификат. Подняв голову, он взглянул на девочку с добродушной улыбкой. – В данном случае я бы рекомендовал начать лечение именно c этих мер. Полагаю, они возымеют свое действие. Желаете, чтобы я выписал ей и пропуск на церемонию?
– Нет, спасибо, – ответила леди Квинси. – Король согласился провести для нее закрытую церемонию.
Господин Найт вскинул брови:
– Ах вот как. Очень великодушно со стороны его величества. – Доктор посмотрел на Стивена. – А когда король будет исцелять вашего пажа?
– Полагаю, на ближайшей публичной церемонии. Но не будем вас задерживать, ведь вас ожидают пациенты, сэр.
Было очевидно, что леди Квинси судьба Стивена не волнует. Она использовала болезнь мальчика как ширму, дабы скрыть истинную причину своего интереса к золотухе и лечению этой болезни.
Пока господин Найт выписывал пропуск для Стивена, мы с большим трудом усадили Фрэнсис в карету. Я ушел оплачивать счет, а когда вернулся, девочка более или менее успокоилась, хотя, пока карета медленно катилась по улицам, стук колес непрерывно сопровождался ее хныканьем. Истерика дочери привела мать в замешательство.