Девушка отползла от колодца и встала. Ее руки и ноги тряслись, совсем как у Хэксби, когда у него случались приступы дрожи.
Кэт понимала, что должна уходить, пока ее никто здесь не увидел. Главное, чтобы в подвале все было так же, как в тот момент, когда Хэксби запирал павильон. Кэт выглянула в ближайшее окно. Почти совсем стемнело. Обдумывать свои действия было некогда. Когда сгустятся сумерки, в сад выпустят мастифов.
Кэт задела ногой валявшийся на полу предмет. Опустив взгляд, она с трудом различила очертания фонаря. Кэт подняла его. Фонарь был еще теплым. Кэт зашвырнула его в колодец. Когда фонарь упал в воду, раздался плеск. Опустившись на корточки возле деревянной крышки, девушка попыталась подтащить ее к колодцу. Но крышка оказалась слишком тяжелой. Мышцу в спине пронзила острая боль.
Вдруг Кэт охватила неуправляемая паника. Придется оставить крышку на прежнем месте. Ей ничего не остается, кроме как спасаться бегством.
Тут дверь со скрипом открылась, возвращая Кэт из прошлого в настоящее. Она в доме на Генриетта-стрит, и сегодня ее первая брачная ночь.
Шаркая, Хэксби вышел из уборной и направился в сторону кровати. Подойдя ближе, он произнес:
– Ах! Я рад, что ты еще не спишь.
Хэксби отдернул одеяло. Кэт лежала на спине, сдвинув ноги и вытянув руки вдоль боков – ни дать ни взять каменная фигура на надгробной плите гробницы.
Хэксби не без труда вскарабкался на кровать. Он склонился над Кэт и стал глядеть на нее сверху вниз. Его широкая ночная рубашка в таком положении напоминала пузырь. Ночной колпак Хэксби съехал набок, придавая хозяину неуместно залихватский вид. Новоиспеченный муж положил руку на живот Кэт, и теперь она лежала там, будто огромный бледный паук. Кэт закрыла глаза. Уговор есть уговор. Она мысленно приказала себе не шарахаться от Хэксби. Можно представить на месте супруга какого-нибудь молодого человека, скажем… просто для примера… Джеймса Марвуда – конечно, в те редкие моменты, когда он с ней приветлив и не раздувается от гордости как индюк.
– Ах! – снова сорвалось с губ Хэксби, и на этот раз его голос был полон грусти.
Рука мужа больше не давила Кэт на живот. Она открыла глаза. Хэксби неуклюже отодвинулся от нее, лег и повернулся к молодой супруге спиной. Забравшись под одеяло, он свернулся в клубок, прижав колени к груди.
– Задерни полог, жена, – глухо выговорил он. – И задуй свечи.
Глава 57
Господин Чиффинч арендовал дом поблизости от Виндзора. Мы отправились туда в карете без опознавательных знаков – их нарочно держат в Скотленд-Ярде для приватных поездок членов королевского двора. Мы хотели добираться водой, однако ненастье заставило нас изменить планы, к тому же пришлось бы плыть против течения.
Был последний день ноября, День всех душ. Раньше король не мог нас принять. Я сидел лицом к запряжке рядом с леди Квинси, Стивен и Фрэнсис устроились напротив. Нас сопровождали два всадника – и они, и кучер с форейтором были вооружены на случай, если мы наткнемся на разбойников.
Карета дребезжала, качалась и подпрыгивала, нас четверых так и швыряло друг на друга. Иногда внутрь проникали капли дождя. Пока Лондон не остался позади, мы почти не разговаривали.
Леди Квинси осталась недовольна, когда я сообщил ей, что король дал согласие исцелить Стивена во время той же церемонии. Однако ее светлость прилагала усилия, чтобы скрыть досаду.
– Вы слышали? – шепнула она мне на ухо. – Этой ночью лорд Кларендон бежал за границу. Подумать только!
– Да, мадам.
Драма наконец достигла развязки. Останься Кларендон, ему пришлось бы предстать перед судом. Среди прочего его обвиняли в коррупции, и тут Кларендон-хаус выступал железным – вернее, каменным – доказательством вины хозяина. Кроме того, говорили о государственной измене: некоторые из его врагов утверждали, будто именно из-за Кларендона мы проиграли в войне с голландцами, мало того – он продал нас французам. Дойди дело до разбирательства, его светлости было бы не сносить головы.
– Пасть так низко! – продолжила леди Квинси. – С головокружительных высот!
В ее тоне прозвучали вопросительные нотки: ее светлость предлагала мне поддержать разговор. Я приглашением не воспользовался. Через полторы мили леди Квинси предприняла новую попытку.
– Говорят, король использует дом господина Чиффинча для тайных встреч… того или иного рода. – Она повернула голову, и я щекой почувствовал ее дыхание.
Смысл намеков леди Квинси понять было нетрудно: там у короля появлялась возможность проводить встречи в более приватной обстановке, чем в Уайтхолле или Виндзорском замке.