Елена Пронина
Королевский развод
Глава 1. Непраздничный повод
Маша позвонила не вовремя. За ней такого не водилось. Не в том смысле, что ее звонки всегда поступали своевременно, когда Виктор Борисович Королев изнывал от скуки и мечтал: «Позвонил бы кто, что ли». Такое состояние, как скука, нашему герою вообще было незнакомо – он всегда был занят, и если о чем-то и мечтал, так о том, как бы растянуть день. А в том смысле не водилось, что Маша вообще не имела привычки звонить мужу на работу: все вопросы, связанные с ведением домашнего хозяйства и воспитанием дочки, она решала сама.
– Вернусь через минуту, – предупредил Королев собравшихся у него в кабинете сотрудников и, недовольно поморщившись, вышел с телефоном в приемную. Разговаривать с женой в присутствии всех своих подчиненных не хотелось, тем более что Виктор понимал: если Маша позвонила, значит, произошло что-то неординарное, а делать личную жизнь достоянием трудового коллектива он не считал правильным.
– Слушаю, дорогая, – Виктор еле успел ответить на звонок. – Что там у вас приключилось?
Одновременно он жестом попросил Милочку, свою секретаршу, выйти в коридор, но она не поняла или сделала вид, что не понимает – продолжила греть уши.
– Секрет, – игриво ответила Маша, заставив Виктора насторожиться: они были женаты восемь лет, и примерно столько же жена с ним не флиртовала и не говорила загадками. И секретов друг от друга у них все это время не было: какие тайны могут быть между любящими супругами?
– Не понял, – признался Виктор.
– Я приготовила тебе сюрприз! – выпалила Маша.
Голос жены звучал радостно, но на всякий случай Виктор уточнил:
– Какого рода сюрприз? Хороший или плохой?
– Замечательный! Я приготовила праздничный ужин. Ты же не задержишься на работе? Сегодня пятница – у нормальных людей сокращенный день.
– У нас разные понятия о норме, – заметил Виктор, бывший трудоголиком. – У меня сейчас совещание, так что рано не приду. Но к восьми обещаю быть.
– И то хлеб! – отозвалась Маша. – Значит, мы с Симочкой будем ждать тебя к восьми.
– До вечера! – попрощался с женой Виктор и, недовольно покосившись на секретаршу, вздохнул, но все же добавил привычное: – Целую!
Ничто не предвещало беды.
– Папа, папа! – запрыгала перед Виктором семилетняя Сима, стоило ему только переступить порог. – Мы теперь с тобой будем, как неразлучники!
– Дай отцу хоть раздеться сначала, – засмеялась, выходя из гостиной Маша. Она обняла дочку сзади и придержала ее, пока Виктор разувался и снимал плащ: несмотря на то, что до осени оставалась почти неделя, погода уже установилась осенняя, и на улице накрапывал дождь.
– Ну, иди ко мне, принцесса! – наконец-то распахнул объятья Виктор, присев на корточки, и дочь почти моментально повисла у него на шее. Отец тут же обхватил Симу и, поднялся, оторвав свою любимицу от пола. Нежно поцеловал в щечку. Симочка тоже клюнула отца в щеку и засмеялась.
– Так что у нас сегодня за праздник? – спросил жену Виктор, опуская дочь.
– День перемен! – звонко крикнула Сима, опередив мать. – И мы с тобой теперь всегда будем, как неразлучники!
– Не пугай отца! – снова засмеялась Маша, потрепав дочку по голове. – Не всегда, а временно – пока няню не найдем.
– У меня от вас голова кругом идет, – признался Виктор. – Что за праздник такой – День перемен? При чем тут попугаи? И какую вы мне хотели поведать тайну? В пиратов играли, что ли?
– Ой, а давайте в пиратов играть? – тут же предложила Соня. – Чур, я Джека Воробьиха, а ты, папа, будешь Гектором Барбосом, а мама – Лизабет Сон.
– Как-нибудь в другой раз поиграем, – засмеялся Виктор, подталкивая ко входу в гостиную Машу и Симу. – А то я проголодался, но не знаю, по какому поводу накрыт стол. За что будем тост поднимать?
– Всему свое время, – загадочно произнесла Маша. – Руки иди мой и переодевайся. Ждем тебя за столом.
«Тайна, неразлучники, пираты, День перемен – что может все это связывать? – гадал Виктор, переодеваясь в домашнее и моя руки. – Голову сломать можно. Что за манера появилась у Маши – говорить загадками? Что за сюрприз подготовили мне мои девочки?»
Ни одной путевой версии в голову не приходило.
– Ну, так что, скажите, наконец, что за повод у нас сегодня праздничный? Или так и будете загадки загадывать, мудреные вы мои? – шутливым тоном бросил с порога Виктор.
– Мама у нас теперь будет нести людям праздник! – гордо заявила Сима.
– Она и так у нас несет людям праздник, потому что мама у нас добрая и веселая, – улыбнулся Виктор, проходя к столу. – А я хочу знать, что у нас в семье изменилось. Может, хватит уже вокруг и около ходить? – обратился он к жене. – Скажи, наконец, что мы отмечаем.
– Вот намек! – Маша напялила на голову бейсболку с лейблом самой крупной в городе ивент-компании «Кавардак», с которой кадровое агентство Виктора «Престиж» тоже сотрудничало.
– Вы праздник в честь Дня знаний заказали! Вот что! – воскликнул Виктор, уверенный, что разгадал-таки шараду.
– Пальцем в небо попал, – засмеялась Маша.
– Пальцем в небо! Пальцем в небо! – запрыгала Сима, потешаясь над отцом.
– Надоели ваши ребусы, – обидчиво буркнул Виктор. Странное поведение домочадцев начинало раздражать.
– Я работу нашла, на полный день! – воскликнула Маша. – Буду теперь офис-менеджером в «Кавардаке». Представляешь? Это была первая фирма, куда я пошла на собеседование – и меня тут же взяли. А я-то думала, туда не попасть. Зарплата вообще нормальная, в смысле, для нашего города, выше средней, причем белая. И полный соцпакет.
– А говорила: сюрприз хороший, – тусклым голосом произнес Виктор, медленно опускаясь на стул. У него было ощущение, будто ему вручили черную метку. Радости «своих девочек» отец семейства разделить не мог.
Глава 2. Нетривиальное желание
Работающая мама – это плохо, очень плохо. Для всех, но особенно для детей. Для Виктора это было аксиомой.
Отец у него умер, когда ему было семь лет, столько же, сколько сейчас Симе. Игорю, старшему брату, тогда было четырнадцать. В итоге мама осталась одна с двумя сыновьями.
Прокормить семью женщине было непросто. Но Маргарита Семеновна не просто прокормить своих пацанов хотела, но и дать им все необходимое, нет, даже лучшее. Работала за двоих, даже за троих, благо ее специальность (а она была бухгалтером) оказалась востребованной. Вела серую бухгалтерию, ходила по грани. Зато детям покупала все, что хотели. Заграничные шоколадные батончики, ароматная жевательная резинка, легендарные шипучие напитки – все это всегда было в доме, не говоря уже о колбасе и всяких деликатесах. И одевала Маргарита Семеновна своих пацанов в самое модное, и компьютер у них был крутой, и мобильники у них появились у первых в классе и на курсе, и высшее образование они получили оба.
Единственное, что Маргарита Семеновна не могла дать своим детям, так это внимание. Работала она спозаранку и допоздна. Оставляла завтрак с запиской, что разогреть на обед и ужин, будила пацанов – и уходила на работу. Общалась с ними лишь по выходным, между домашними хлопотами: нужно было еды на неделю наготовить, постирать, погладить, в доме прибраться. Слушала невнимательно, отвечала невпопад, советов не давала. Весь контроль над сыновьями ограничивался проверкой их дневников и посещением родительских собраний, а воспитание сводилось к слезным просьбам больше так не делать, вести себя хорошо и не забрасывать учебу.
Игорь по темпераменту был экстравертом и ослаблению контроля со стороны матери был только рад. Но свободой он упивался недолго. Взяться за ум его заставил младший брат. В первый класс его водила мама, потом он сидел в продленке, откуда его забирала соседка вместе со своим сыном. А со второго класса обязанности провожать Витю в школу и забирать из нее, помогать с уроками и защищать были делегированы старшему брату, тогда уже пятнадцатилетнему.